Чудесная россыпь
(или о том, что по Вере дано будет!)
Медвежонок Дао бежал изо всех сил за своими братьями, но никак не мог их догнать. Вконец замученный этими гонками, он плюхнулся на первый снежок и с трудом выдохнул…
Была поздняя осень, и такие яркие солнечные деньки выдавались не часто. Солнышко ярко светило и сквозь редкую листву узорами отражалось на полянке.
— Всё! Хватит… Засалили! — постучал он лапой по земле. Он лежал на спине, глубоко дыша. — Замучили меня своими салочками! Дурацкая игра — бегать за вами из стороны в сторону! Носитесь без меня!
— Ну вот, пожалуйста… — один из братьев остановился перед ним в возмущённой позе. Его лапы упёрлись в бока, задняя лапа, чуть выдвинутая вперёд, похлопывала по земле. Высоко поднятый подбородок свидетельствовал о том, что это полный крах.
— Нате, вам… — он развёл лапы в стороны и чуть присел. — Развалился.
— Ну раз так, давай-ка его разомнём… — обратился к нему младший брат Лис и вопросительно приподнял брови.
Чек мгновенно принял принял боевую стойку.
— Нет, нет… только не это, — пытаясь перевернуться, запыхтел Дао, — только не…
Он не успел договорить, как оба брата уже сидели на нём.
— О, Всевышний, вы опять разложили его как для гербария?! — возмутилась сидящая на ветке осины Сорока.
Дао так расстроился, что чуть не заплакал. А про себя с досадой подумал: «Опять я как тютя-матютя!» И что-то огромное и неприятное завладело им.
— Ничего! — твердым голосом произнёс Чек, похлопывая его по плечу, — ничего… мы сделаем из тебя то, что надо! Я уже разработал целый комплекс мероприятий по формированию силы, ловкости и… — он отвлёкся на непонятно откуда взявшуюся муху, ловко, одним движением поймал её в лапу, — и… смелости.
Разжал кулак, и муха, истерично зажужжав над его носом, улетела.
— И хитрости, — добавил младший брат Лис, приподнимая брови. — Вот муха — молодец, сейчас бы её всмятку за назойливость, а она ухитрилась так между пальцами расположиться, что жива живёхонька — полетела дальше приставать.
— Ну да, вот… муха… уж снежок припорошил, — призадумавшись и закатив глаза к небу, произнёс Чек. Было видно его замешательство и удивление.
— Муха — закалённая, зимоадаптированная! Хо-роший пример, — мотнул он головой, выходя из ступора.
И это были не пустые обещания. Братья разработали такой комплекс упражнений, что выдержать его смог бы только олимпийский чемпион, но, главное, каждое утро они с усердием заставляли Дао их выполнять.
Дао с ужасом вспоминал изнурительные походы прошедшей недели.
И вот он снова сидит под старым раскидистым дубом и смотрит на голубое небо и проплывающие облака. Сегодня они неспешно меняли форму и никуда не торопились. «Мне нельзя больше позволять смеяться надо собой! — решительно подумал Дао. — Я сильный и умный… Ну, так говорят… Неуклюжий вот только… Природа наделила моих братьев и ловкостью, и смелостью… а я…». Дао глубоко вздохнул и закрыл глаза.
В какой-то миг он перестал чувствовать своё тело, он как будто растворился в пространстве, слился с ним в единое целое. Дао снова глубоко вздохнул, и увидел как со всех сторон к нему собираются маленькие блестящие частички. «Что это?» — подумал Дао, но вдруг, он начал отличить их друг от друга — это частички смелости, а эти — ловкости, эти — удачи и уверенности в себе. Дао глубоко втягивал их носом. Чуть слышный перезвон серебряной россыпи наполнял его тело и пространство вокруг.
