Капли прописать?
– В задницу капли…
– Можно и свечами, – согласился Глеб.
Дети, – Мирослав Аристархович закатал рукава, – часто подражают взрослым, особенно часто не тем взрослым, которым стоит подражать.
– Не надейтесь даже… Женщину, которая твердо решила выйти замуж, некромантией не остановить.
– Наставники, стало быть, – лицо женщины разгладилось. – Маги?
– Да. А…
– Пакостить станут. Дети всегда пакостят. А уж когда маги…
С этим нельзя было не согласиться. И главное, что пакостей стоило ждать весьма специфического толку.
Девица, явно прислушивавшаяся к беседе, вдруг зарделась.
– А платить сколько станете?
– Пять рублей в неделю.
Гладкие руки скомкали передник, а женщина поинтересовалась:
– С чего такая щедрость?
Глеб же молча повернул кольцо. Почему-то показалось, что эта женщина поймет.
– Вот как, стало быть… – произнесла она задумчиво, потирая одну красную ладонь о другую.
– Так… всякие… на рынке сказывали, что скоро конец света.
– Дату не называли?
– Алексашка!
– Что? Может, называли, а я не готов.
Я в порядке.
– А то… мы тут все в порядке. Знать бы еще в каком
мне эта живая тьма… я спать нормально могу в одну ночь из трех.
– Капли прописать?
– В задницу капли…
– Можно и свечами, – согласился Глеб. – Тоже, говорят, весьма популярно…
Все-таки она немного дура. Или просто женщина?
Не надейтесь даже… Женщину, которая твердо решила выйти замуж, некромантией не остановить.
Она войдет, и дверь затворится за спиной, тяжелый засов ляжет в пазы, и ее никто и никогда не найдет здесь, в центре Петергофа.
