Подумала, сходила в гостиную, нашла последнюю оставшуюся бутылку Бориного бордо, налила еще и вина в бокал — синий, как у Моники из «Друзей».
Нет на свете правильного оливье, не надо выбирать между Лондоном и Парижем, собакой и кошкой, чаем и кофе, Пастернаком и Мандельштамом, Deep Purple и Led Zeppelin. Мужа и то не обязательно одного выбирать.
Вообще, конечно, работу лучше воспринимать как работу, а не как дело жизни.
— Давай подумаем, что еще у нас есть, — предложила я. — В смысле, сколько народу сегодня будет и сколько еды готовить.
Слушай, ездовая собака, сбавь скорость, — сказала я ему. Гриша обернулся, посмотрел на меня вопросительно и все-таки притормозил.
Красавицы и Чудовища». Сам он едва помещался в эркер, а крохотные
— Между двумя людьми нет никого, — добавила мама. — Ни детей, ни родителей, ни любовников. Как двое решат, так и будет.
Вот ты меня в Новый год спросила, как я живу. А я не жил, я как раз только умирать перестал. И знаешь, наумирался, хватит.
Мне теперь кажется, что я все это делала, все это прожила только для того, чтобы ему рассказать. Иначе никакого смысла.
— Может, если не получается просто, то и не надо никак?
