Поплакав несколько дней над пеплом Москвы, стали, однако ж, думать о спасении своем. Никто не помышлял о покорности неприятелю, о том, чтобы оставаться в своих домах, бить ему челом.
ы приехали в Коломну. Это моя родина. Горжусь ею, потому что в ней родился один из знаменитейших духовных сановников и проповедников нашего времени (Филарет{395}, митрополит московский и коломенский).
Недаром Бородинская битва названа битвой генералов.
я приобрел себе дорожных товарищей, шесть или семь дюжих мужичков.
Верный Ишутин вынес Франка из огня на плечах своих, как новый Эней отца своего Анхиза{394}".
раненый рядовой 2-й роты сводного гренадерского батальона, Никифор Ишутин, присоединяясь к роте своей, шел отдаленно за нею с поля сражения.
После моего отъезда с квартиры, где я жил, занял ее раненый офицер Франк с рядовым Ишутиным.
была на Сретенском бульваре (помнится, в доме профессора Горюшкина),
сын Платова. Золото обильно лилось в его карманы, между тем не было у него часто копейки за душою. Выходя из дому с деньгами или из книжной лавки, куда он являлся для получения денег на крайние домашние нужды, он возвращался бедный, как Ир, и всегда довольный. Часто, когда нечего ему было дать просящему у него бедняку, он отдавал ему что попадалось под руки - носовой платок, шейный, жилет, пустой кошелек, книжку... Он почти всегда ходил пешком, если же брал извозчика, то самого худого, которого, вероятно, нанимал для того, чтобы ему помочь. Заметен он очень был тем, что ходил в самые жестокие морозы в сюртуке на вате. Весь москов
Он известен мне был заочно, как издатель "Русского вестника",
