Амари не имела права требовать от Клайда любви, потому что сама не могла обещать чистой и безмерной любви в ответ. Все, что она могла дать взамен, если пастор поступится принципами, – мимолетную романтическую интригу. Цену, несоизмеримую его жертве.
–Воров и дураков, – поправил второй узник. Слова просвистели с его иссушенных губ столь лениво и бесстрастно, как если бы оплошность Амари не имела значения вовсе.
в переполнившем все существо гневе он не находил слов. И когда попытки говорить в очередной раз обрекли себя на провал, Лирой бессильно всплеснул руками и умчался прочь.
