– Я буду любить и защищать кого захочу. И мне не требуется указание от чокнутых богов, как жить.
– Отец, я хочу тебя кое с кем познакомить.
Она поджимает губы и, разгладив юбку, подходит к нам.
– Здравствуйте.
Я беру ее за руку и переплетаю наши пальцы.
– Отец, это Аилесса.
Он хитро улыбается мне:
– Она мне знакома.
– Что?
– Я все еще слежу за твоей жизнью, Бастьен. – Он скрещивает руки на груди. – И, конечно, присматриваю за вами.
– Ох. – Несколько страстных моментов всплывают в моей памяти, отчего начинают гореть уши. – Надеюсь, не все время?
Он ухмыляется и прижимает меня к себе.
И когда я думаю о своей жизни, то не вспоминаю свою смерть.
– Женщины, – усмехается Годарт. – Все они настоящая свора. Стоит предать одного, как они считают, что ты предал их всех
Я просто не знаю, что сказать, поэтому смотрю на него, пытаясь увидеть то, что он разглядел во мне… и вдруг понимаю, что он видит меня с совершенно другой стороны, несмотря на мои неудачи и слабости. А ведь Каз видел меня в самых худших проявлениях
Ты слишком мало в себя веришь. Мир довольно горькое и жестокое место. Поэтому каждому из нас приходится сделать выбор, какими мы будем и как поступить с тем, что нам дано.
это убивает во мне последние крупицы милосердия
Нас с Аилессой учили, что amouré за нас выберут боги. И никогда не думала, что придется прикладывать какие-то усилия, чтобы понравиться парню… или что мне вообще может понравиться тот, кого не нужно убивать.
– А еще не могу не отметить, что у тебя прекрасный голос.
Мир довольно горькое и жестокое место. Поэтому каждому из нас приходится сделать выбор, какими мы будем и как поступить с тем, что нам дано. И насколько я тебя знаю, ты обладаешь пылкостью и преданностью, которые нельзя унаследовать или перенять от кого-то. Они появляются из безграничного доверия и бескорыстного самопожертвования. Поэтому тебе стоит благодарить за эти качества только саму себя.
