МОСКВА
РОСМЭН
2025

 

 

Посвящается двум невероятным созданиям — Теодору и Фиби Ранделл

 

 

Взывает к мщенью каркающий ворон.

У. Шекспир. Гамлет (1601)

Нет животного мудрее дракона. Его благословенная мощь истинна. Он может быть меньше меньшего, больше большого, выше высшего и ниже низшего.

Лу Дянь (1102–1042 до н. э.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЗАМОК

Несколько слов перед тем, как начать

Никто не поверил бы, что это возможно. Чтобы из-за нее поднялся такой переполох?! Да у нее силенок не хватит.

Но силы имелись. Просто они были спрятаны очень глубоко. Что ты найдешь, если начнешь копать под домом? Грязь и червяков? Клад? Скелеты? Неизвестно. А вот одна девочка заглянула глубоко себе в сердце и обнаружила там жажду справедливости и желание отомстить.

Дракон Джакулус

Кристофер Форрестер проснулся оттого, что его лицо жевал дракон.

Дракон был размером с воробья и легко помещался на верхней фаланге большого пальца, но при этом поражал красотой серебристо-зеленого окраса и высокомерием. Его взглядом можно было прожечь дырку в стальной двери.

Дракон заговорил.

— Кристофер, — сказал он. — Я тебя еле нашел.

— Жак?

Кристофер так и подскочил на кровати, дрожа от волнения и радости. Он откинул одеяло и огляделся — на полу валялись джинсы, за окном шумела лондонская улица. Все было как обычно и в то же время совсем не обычно, потому что на тумбочке у кровати сидел крошечный дракон.

— Жак! — повторил мальчик.

В его комнате находился самый настоящий дракон; в данный момент он осторожно пробовал на зуб электрическую лампочку в ночнике.

— Что случилось?

— Я прилетел за тобой, — сообщил Жак и стряхнул со спины осколки лампочки. — Вылетаем прямо сейчас, немедленно.

— Куда? На Архипелаг?

— Само собой. Я приказываю!

Жак говорил все так же высокомерно, но Кристофер уловил в его голосе легкую дрожь — дракончику было страшно.

Малыш перелетел Кристоферу на руку и больно, до крови, укусил его за палец:

— Ты мне срочно необходим.

Ты мне срочно необходим

Кристофер чувствовал, как отчаянно колотится и рвется сердце — вверх-вниз, — но старался сохранять спокойствие и ровно дышать, пока не осознал услышанное. Тут уж он, вскочив, принялся торопливо натягивать джинсы.

— Буду тебе очень благодарен, если ты перестанешь отщипывать от меня по кусочку, — заметил он Жаку. — Рассказывай, что происходит. Как ты сюда попал?

— С большим трудом и исключительно благодаря собственной изобретательности. Я добрался до Атидины через проход, расположенный в реке. Там было жутко сыро, а я терпеть не могу воду. Мало того что не получил никакого удовольствия, так еще и тебя не оказалось в Шотландии, а я-то думал, что ты живешь в тех краях, где начинается проход. Поэтому я тайком прокрался мимо твоего дедушки и полетел на юг, двигаясь на твой запах. По дороге на меня напала стая голубей, а потом какая-то выскочка-ворона. Я даже не мог зажечь огонь — в смысле не хотел, — чтобы не привлекать внимания людей, вот и приходилось питаться тем, что найдется в корзинах с тухлой едой, которые вы зачем-то выставляете на свои серые улицы. Гадость редкостная. Ну, не считая маленьких пластиковых конвертиков с красной жидкостью. Это еще туда-сюда.

Тут Кристофер заметил на чешуйках под подбородком дракончика пятнышки засохшего кетчупа.

— Но почему? Зачем ты сюда прилетел? Это опасно для тебя, Жак.

— Думаешь, я об этом не знаю? Думаешь, я примчался сюда, чтобы полетать мимо ваших смертоносных, изрыгающих вонь жестянок на колесах? Нет. У меня не было выбора. — Жак щелкнул зубами с самым несчастным видом. — Меня направили.

— Кто?

Но Жак так разволновался, что не мог говорить. Он выдохнул, и вместо огня комнату заполнил раскаленный черный дым. Испугавшись, что сейчас включится пожарная сигнализация, Кристофер бросился к окну и, распахнув его, несколько раз открыл и закрыл раму.

— Жак, скажи!

— Большие драконы умирают десятками, — выпалил Жак. — И никто не знает почему.

Кристофер вздрогнул, как от удара молнии. Он успел познакомиться с драконами, ощутить их мощь и острый, проницательный ум, так непохожий на человеческий, — гораздо более оригинальный, всеобъемлющий и древний.

— Как? Какие виды?

«Только не краснокрылые», — взмолился он про себя.

— На севере — ледяные драконы; умерло шестеро. На юге — желтые; скончалось десять драконов, их обнаружили фениксы. Две семьи серебряных — двенадцать мертвы. И еще, и еще, все больше и больше, никто не знает, сколько именно.

— Это болезнь? Или… убийства? Но кто может убить двенадцать драконов? Даже у сфинкса не хватит на это сил, даже у мантикоры.

— Не знаю! Но Саркани, огромная краснокрылая драконица, которая помогла тебе добраться до дома, велела мне лететь за тобой. Она сказала, я должен вернуть тебя на Архипелаг.

— Но почему именно меня?

— А кого еще? — Из ноздрей Жака вырвался дымок. — Некоторые мои родичи думают, что у нас эпидемия драконьей оспы, и поэтому перестали общаться между собой, чтобы не заразиться. Но большинство считает происходящее цепью убийств. Из-за этого драконы больше не доверяют ни людям, ни другим обитателям Архипелага. Но ты из Иноземья, и Саркани готова довериться тебе — но только тебе.

Кристофер замер у окна, сжав рукой защелку. Кто-то убивает драконов? Он представил Саркани — ее ужасающее величие, оглушительный грохот ее крыльев.

— Но что я могу?..

Жак снова гневно пыхнул черным дымом:

— Драконы ненавидят, когда люди вяжутся к ним с расспросами. Еще раз о чем-нибудь спросишь — и я спалю твою комнату дотла! Ну так ты идешь?

А стоит ли? Какие опасности поджидают его там, куда зовет джакулус? И чем он поможет, если даже драконы, скопившие за многие века могущество и самые страшные знания, не смогли ничего поделать?

Но Кристофера уже охватило радостное волнение. Дракон просит его помощи! Он вернется на Архипелаг: к единорогам и драконам, лунмам и канко, к гримуру… Вернется в мир Мэл Арвориан!

— Да.

Кристофер достал из-под кровати небольшую коробку. Внутри лежал аккуратно завернутый в вату зуб, который дала ему сфинкс. Кроме того, там был нож, железная фляжка для воды и кое-какая еда: шоколадка, зерновые батончики — то, что долго хранится. На самом деле Кристофер был готов, и ждал, и тайно мечтал о том, чтобы кто-то окликнул его по имени и позвал обратно на Архипелаг.

Мальчик запихнул зуб, нож и фляжку в карман куртки, потом сунул туда же телефон и все свои деньги. Затем вынул телефон, выключил его и положил на тумбочку у кровати. Кристофер не хотел, чтобы его нашли. Подумав, он написал записку папе, который еще спал, поскольку было еще очень рано.

«Папа, я снова уехал на Архипелаг. Драконам требуется моя помощь. — Рука мальчика дрогнула, словно от легкого удара током. — Извини, что не спросил разрешения, и не волнуйся. Я в полной безопасности». Кристофер шагнул к двери, но тут же вернулся и зачеркнул «в полной безопасности». Какой смысл врать? Написал: «Я буду осторожен» — и тоже зачеркнул, а вместо этого вставил: «Я тебя люблю. Кристофер».

— Давай скорее! — поторопил Жак.

Кристофер вывалил из школьного рюкзака безумно скучный проект по географии о бельгийской системе автомагистралей, задубевший нестираный носок, который когда-то выпал из пакета с физрой, и полуразложившийся банан, после чего предложил рюкзак Жаку.

Дракон бросил на мальчика взгляд, от которого пожухли бы розы и радуга рухнула бы с небес.

— Я отказываюсь от транспортировки в этом… дурно пахнущем нестираными носками подобии мешка. Я буду сидеть у тебя на плече, как полагается императору, восседающему на своем скакуне.

— Так нельзя, тебя увидят.

— Тогда полечу над облаками, как летел сюда.

— На поезде быстрее и проще.

У дракончика был ужасно измученный вид, но Кристофер понимал, что не стоит говорить об этом вслух.

— Тогда придумай другой способ. Мусорный пакет не обсуждается.

Куртка у Кристофера была длинная и плотная, с большими карманами.

— Ты можешь забраться в пустой карман.

Жак принюхался.

— Уже лучше. Едва выносимо, но, по крайней мере, не пахнет концом света в одной отдельно взятой емкости.

Кристофер раскрыл карман пошире, и дракончик залетел внутрь. Его чешуйки были горячие и сухие на ощупь, и карман сразу нагрелся.

— А теперь в путь, — объявил Жак.

Он пыхнул, и из кармана вырвалось облачко дыма, только на этот раз легкое, белое и почти ароматное. Так пах Архипелаг — гримуром, высоким небом, в котором парят лунмы и фениксы, а также необитаемыми волшебными островами.

Путь к проходу

Это было не сложно, но трудно. «Сложно» и «трудно» — не совсем одно и то же.

Кристофер доехал на автобусе до Юстонского вокзала, каждую минуту ожидая, что его схватят и вернут домой. Жак лишь добавлял беспокойства — сначала он обнаружил в кармане Кристофера жвачку, попытался ее сожрать и весь обмотался липкими нитями. Потом, когда они наконец сели в поезд (на оплату билета ушла половина всех имеющихся денег), дракончик потребовал накормить его сосисками из вагона-ресторана, налопался кетчупа до отвала и перепачкал весь карман. Но Кристофера это не очень волновало, он думал только про драконов — про их таинственные знания и хищную красоту.

Как только паром тронулся с места, мальчик встал со своего жесткого пластикового сиденья и вышел на палубу постоять. Остальные пассажиры остались внутри, опасаясь ветра и морских брызг. Жак тут же с торжествующим видом вылез из кармана и положил облепленную жвачкой лапу мальчику на подбородок.

— Что ты делаешь?

— Рассматриваю твое лицо. Сколько времени прошло с тех пор, как мы впервые повстречались на Архипелаге?

— Почти год.

— Как тебе жилось с новыми знаниями? С новыми печалями и радостями?

— Она мне снится, — с улыбкой ответил Кристофер. Он по-прежнему каждый день вспоминал Мэл Арвориан и мысленно беседовал с ней. — Но я знаю, что она там. Она где-то там.

Благодаря Мэл Кристофер узнал, что мир гораздо больше, чем он думал. Иногда мальчик просыпался посреди ночи, представлял себе Архипелаг, и его охватывало чувство необыкновенной радости.

— Ты виделся с другими обитателями Архипелага — Найтхэндом, Ириан, рататоской Рэтвин?

Кристофер покачал головой:

— Я пробовал вернуться, но дедушка не отпустил. Нам придется прокрасться мимо него. И папа будет ужасно беспокоиться. — Мальчик вспомнил своего любящего нелюдимого отца, и к приятному волнению примешалось острое чувство вины. — А увидев, как ты пыхаешь дымом, он забеспокоился бы еще сильнее.

— Многие были бы безмерно счастливы, что их комната носит следы пребывания дракона, — надулся Жак. — Твой папа может считать это главным украшением своего дома.

Когда друзья наконец покинули паром, уже смеркалось и холодало. Кристофер поймал потрепанное, пахнущее сыростью такси. Поездка была долгая, и на нее ушли последние деньги, но их все равно не хватило, чтобы доехать до места. Пришлось выйти и еще час топать пешком до ворот, за которыми начинался дедушкин участок. Кристофер шагал под темными деревьями по лесной тропе, а Жак горделиво восседал у него на плече, царапая шею острыми краями чешуек, и это было лучшим подтверждением того, что все происходит на самом деле.

Приблизившись к дому, Кристофер спрятался за деревом и осторожно выглянул. Через окно было видно дедушку Фрэнка, сидевшего за рабочим столом. Мальчику отчаянно захотелось подбежать, постучать в стекло, помахать рукой, — но показываться было нельзя.

Крадучись обойдя дом, Кристофер направился вверх по холму, туда, где находилось озеро и проход к Архипелагу. Сейчас, когда он уже почти добрался до цели, ему вдруг стало страшно. Как обычный человек сможет противостоять мощи, способной убивать драконов?

На вершине холма Кристофер замедлил шаг. Вода в озере сияла зеленым светом. Жак тихо заклекотал, поторапливая друга.

Мальчик прошел вдоль кромки озера, глядя на поднимающийся со дна яркий зеленый свет. Потом снял ботинки и, связав их шнурками, повесил себе на шею. Снова замер. Джакулус почувствовал его нерешительность, но в кои-то веки не стал ехидничать.

— Невозможно прыгнуть, но не прыгнуть, Кристофер, — сказал он. — Тебе придется выбирать.

«Вера парадоксальна, ведь она допускает возможность невозможного» — так объяснял дедушка. Кристофер снова подумал про драконов и загадочное существо, которое их убивает, представил небо Архипелага — невообразимую синеву невозможного места, в которую вознеслась Мэл Арвориан.

Решишься — утратишь спокойствие и уверенность в неизменности окружающего тебя мира. Не решишься — потеряешь все самое ценное в своей жизни.

— Кристофер… — Когти Жака больно впились в плечо. — Пожалуйста.

Драконы никогда не говорят «пожалуйста». Кристофер отступил на три шага от воды, а затем, издав боевой клич в знак любви и согласия, ринулся вперед и с разбегу прыгнул чуть ли не на середину озера.

Вода оказалась бессовестно, безжалостно холодной. Кристофер начал погружаться, помогая себе руками и ногами. Фосфоресцирующая вода закрутилась вокруг его лица. Мальчик хотел ее потрогать, но внезапно его грудь сдавила невыносимая тяжесть. Он открыл рот и начал захлебываться. Течение закрутило его, и уже сложно было понять, где верх, где низ.

Потом он ударился головой о камень, и его затошнило. Легкие горели огнем. Поняв, что тонет, мальчик яростно забил ногами и тут-то наконец вынырнул. Было прохладно и темно, и с берега на него кто-то смотрел.

Лицо существа было одновременно львиным и человеческим, древним и прекрасным. Лунный свет очерчивал мощную золотистую спину и четыре сильные лапы, перевитые мускулами. Сложенные на спине крылья подрагивали, готовые распахнуться в любой момент. Рядом с существом на мокрой от росы траве лежал меч.

Это был сфинкс.

Узнав это лицо, Кристофер мигом позабыл о том, что у него саднит лоб, что по виску стекает кровь, окрашивая воду в алый цвет. Мальчик поспешно выбрался на берег.

— Наравирала! — сказал он.

Наравирала

Наравирала прыгнула. Одним ударом лапы он кинула Кристофера на колени, а затем, склонившись над ним, провела языком по его щеке.

— Добро пожаловать! — Сфинкс провела языком еще раз, теперь по порезу на лбу, и кровотечение остановилось.

Наравирала ткнула Кристофера носом, как кошка котенка, осторожно сжала его руку своими львиными челюстями и поставила на ноги, а затем так радостно боднула его головой, что он чуть было снова не шлепнулся.

Мальчик чувствовал себя игрушкой в лапах древнего могучего создания, исполненного мудрости и щедрости.

— Наравирала! Что ты делаешь? — со смехом спросил он.

— Я здесь, чтобы отнести тебя на своей спине к Саркани. — Наравирала расправила крылья, ошеломляющие гигантским размахом и красотой. — Жак молил меня о помощи.

— Я никогда ни о чем не молю, — возмутился Жак. Он снова уселся другу на плечо, встряхнулся, как пес, и от его чешуек повалил дым. — Послушай, Кристофер, если ты посмеешь вставить это слово в мою биографию, я подпалю твои трусы прямо на тебе! Это была не мольба, а царственное пожелание.

— Жак, кстати, отгадал загадку; и тебе придется сделать то же самое, — вставила сфинкс.

— А что будет, если не угадаю? — спросил Кристофер. — Ты откажешься нам помогать?

— Конечно. И, возможно, съем тебя, — ответила Наравирала без тени улыбки, и Кристофер сразу вспомнил, что сфинксы — не люди и рассуждают не по-человечески. — Вот тебе загадка: «Что нужно дать другому, чтобы сдержать?»

Мальчик в недоумении уставился на сфинкса. Деньги? Ботинок?.. Потом он перевел взгляд на Жака, на бескрайнее небо Архипелага и понял.

— Слово. Я дал слово защищать острова.

— Молодец, — кивнула Наравирала. — К подобным словам следует относиться серьезно. Обещание — предмет сверкающий и острый; он должен резать, как нож, и быть весомым, как камень.

— А мне загадали загадку про всесилие и качества драконьего помета, — самодовольно объявил Жак. — Естественно, я угадал мгновенно. Ну что, Наравирала, ты довольна? Теперь можем лететь?

— Да. Саркани ждет нас на острове Эдем, — ответила сфинкс. — Это на юго-запад отсюда.

— Ну так в путь! — воскликнул Кристофер. — Я готов.

— Погоди, — остановила его Наравирала. — Есть еще кое-что; мне поведали об этом звезды. Сначала я не обратила внимания, но последние несколько ночей они повторяют свое сообщение крайне настойчиво. Девочка попала в беду, ей грозит смерть. Каким-то образом это дитя связано с тобой и драконами.

У Кристофера дрогнуло сердце.

— Это не… Бессмертье?

— Нет, — покачала головой сфинкс. — Эта девочка — нечто совсем иное. Но ей нужен ты, а тебе нужна она. Вот только я не знаю точно, где она находится; ее еще надо отыскать. Но можно звезды не слушать. Так поступали тысячи раз, и бывает, что это самое мудрое решение.

— Но кто она? Какая ей грозит опасность? Какое она имеет отношение ко мне?

— Я не знаю. Мне известно лишь, что девочка попала в беду. С предупреждением звезд всегда так. — Наравирала иронически моргнула огромными глазами. — Они на редкость неконкретны.

— Терпеть не могу звездную болтовню, — фыркнул Жак. — Если им есть что сказать, пусть сделают такое одолжение и напишут все крупно, четко и на каком-нибудь известном всем языке.

— Ты готов сделать крюк на пути к Саркани? — спросила Наравирала, словно не слыша дракончика. — Судя по всему, это может быть опасно, поэтому я не приказываю, просто прошу.

— Ну конечно, — ответил Кристофер.

Если девочке грозит смерть, какой мог быть выбор?

— А ты? — Наравирала перевела взгляд на Жака.

Дракончик скорчил недовольную физиономию, но выдул из ноздрей белый дымок.

— Если мы просим сфинкса о помощи, будет только справедливо, если он попросит нас о чем-то взамен.

— Значит, да, — кивнул Кристофер. — Да!

Наравирала взяла меч зубами и положила его к ногам мальчика.

— Возьми, — сказала она. — Этот меч полон огня и света. Древняя вещица; выкована из драконьего обсидиана.

Наравирала преклонила колени, и Кристофер уселся ей на спину между крыльями, подогнув ноги под себя. Он почувствовал, как заиграли мускулы сфинкса, сопротивляясь упрямой силе притяжения, а затем они взмыли в воздух.