Ночевать буду дома
Смеркается. Чуть сыплет мягкий снежок, устилая землю. Зимой к вечеру жизнь стихает в нашей округе. Улицы безлюдны. Редко кто пройдёт.
Я собралась на вечернее богослужение. Оделась, вышла из квартиры, заперла дверь. Ключи положила в карман шубы.
«Опять не зашила дырочку, — подумала я, нащупав её в кармане. — Уже больше стала. Сегодня обязательно зашью. Только бы не забыть».
Обычно зимой приходишь домой, в тепло, снимаешь верхнюю одежду — и на вешалку; ноги из сапог в тапочки — и начинаются домашние дела.
Две вещи, о которых всегда забываю, — пришить вешалку и зашить дырку в кармане. Дня два-три пройдёт, а то и больше, пока это сделаю.
Добралась до церкви привычным путём.
После службы одеваюсь, чтобы идти домой. Руку в карман — а ключей нет. Я же клала их сюда, точно помню. Может быть, переложила куда-нибудь? Переворошила сумку, заглянула под сиденья, осмотрела всё вокруг. Нет ключей. Ещё раз — в карман шубы. Дырка! А была дырочка. Выскочили через неё! Я без ключей. И запасных ни у кого нет.
Что же делать? Проситься к кому-то на ночлег? Или идти тем же путём, которым шла в церковь? Может быть, ещё найду ключи.
— Помолимся, чтобы мне на улице не ночевать? — обратилась к сёстрам. — Я ключи потеряла.
Ещё раз вместе пересмотрели все мои пожитки… Нет, нет ключей… Молимся.
Отказавшись от предложенного ночлега, направилась домой, всю дорогу молилась. Не сводила глаз с тротуара. Осматривала все места, куда кто-то, случайно обнаруживший связку, мог бы прикрепить её для такой растяпы, как я.
Шла точно той же дорогой, что в церковь. Разве что ноги ставила не след в след.
— Господь, не оставь меня на улице, — просила я Бога. — Можно, конечно, переночевать у соседей. Но дверь-то всё равно придётся ломать, а она металлическая, — объясняла Господу. — Хочется спать дома. Пожалуйста!
Я молилась и буквально подлизывалась к Богу.
Только в метро и в троллейбусе не шарила глазами по сторонам. Мысленно подгоняла время. Скорее, ещё есть надежда: дорога от троллейбусной остановки до квартиры. Может быть, они лежат там, никем не замеченные, и я найду их.
Моя остановка. Вышла из троллейбуса. Уже издали посмотрела на свои окна. Тёмные. Конечно, тёмные. Зажгу ли сегодня там свет?
Или…
— Господь, хочется ночевать дома. Спать в своей постели, — я просто стонала в мольбе.
Ещё метров двести до дома. Виден мой подъезд. Смотрю внимательно под ноги на дорогу, двигаюсь медленно. Нет нигде ключей.
Но ведь я не услышала, как они упали, хотя брелок тяжёлый, металлический. Уж этот брякающий звук я бы не пропустила. Какая-то загадка с моими ключами!
Вижу издали, как в наш подъезд вошла уборщица с ведром и шваброй.
«Может быть, она подняла?» — затеплилась во мне надежда.
Ускоряю шаги к дому, глазами подметая вокруг себя запорошенный тротуар. Огорчилась: как нарочно, выпал снег.
Темно уже. Плохо видно. Хорошо, что горят лампочки под козырьками подъездов и фонари, а то вообще ничего не разглядеть на дороге.
«Что же делать? — подумала я, мысленно выбирая соседку, к которой попрошусь на ночлег. — Завтра надо искать слесаря, вскрывать дверь».
Вот мой подъезд, и подошла я к нему по свежевыпавшему снегу без ключей. Только следы уборщицы на белом, больше ничего.
Всё ещё шарю глазами вокруг — и вдруг замечаю, что сбоку слева от ступенек крыльца что-то блеснуло. Нагибаюсь. Ключи! Мои! Припорошённые снегом! И брелок на них мой!
— Слава Богу! — я чуть не закричала от радости. — Мои дорогие ключики! На моём любимом брелочке! Нашлись!
Я прижала их к себе, такие родные. Холодные, они валялись беспризорными столько времени. Видно, упали из кармана на мягкое, неслышно для меня. Хорошо, что пошёл снег! Вот никто и не заметил связку. Бог сокрыл её от людей.
— Спасибо, Господь! Как Ты меня любишь! Ты услышал мои просьбы! Спасибо!
Теперь буду ночевать дома! А дырки в карманах зашивать — сразу же! Благодарю Тебя, Господь, за урок.
