Мама не может вспомнить отчества отца, который умер, когда ей было восемнадцать. Она никогда не интересовалась тем, кто ее дед, и ничего не может о нем рассказать. Она уехала из одного неблагополучия в другое, и это будто давало право не интересоваться ничем. Какая разница, что за биография у людей, которые неприятны, плохо пахнут и выглядят? Что еще за выгода знать их прошлое? Семья не взрастила интереса друг к другу. В этом народе есть только одно поколение — то, которое живо
Искусство вообще не для того, чтобы сбежать. А для того, чтобы ты имел возможность жить весь, а не только большим пальцем, которым ты марки на почте приклеиваешь.
Привычка все примерять выдает деревенщину — это Сева и сам успел о себе понять. Мегаполис знает, что такое чужой. Сталкиваясь с чужим, ты не пытаешься проникнуть в его мир, не пытаешься примерить его на себя, ты говоришь себе: смотри, какой интересный вид, — затем, если есть настроение, разглядываешь его и уходишь.
Не кажется ли тебе, Сева, что жизнь складывается из людей, которые тебя случайно подбирают — и тем самым оказываются неслучайными? Вы не выбираете друг друга, вы просто оказываетесь за одной партой, в одной комнате общежития, в одной машине. У вас нет относительно друг друга никаких планов. Вы проводите друг с другом минуты, часы, месяцы, годы — и характер связи между вами почти не меняется. Только в какой-то момент оказывается, что других людей в твой жизни, в общем, и нет. Но и эти люди — разве они в твоей жизни?
