чувства исключительности и ненависти к окружающим, которое мы клеймим у других наций терминами шовинизм, джингоизм, московитство.
Фашистские одежды с самого начала плохо подходили итальянскому национальному характеру.
Расчетливый интеллект, ориентированный на практические цели сильнее, чем на познание, в союзе с сосредоточенной волей штурмующий одну впечатляющую вершину за другой, а в периоды отдыха погружающийся в материальное наслаждение, — такую картину предлагал нам в изобилии гений нашего века.
определенные повторяющиеся черты «гитлеровского человека».
Наблюдатель, которого я только что упомянул, рассказывал еще до наступления эпохи Третьего рейха: часто случается, что юные техники и инженеры, получившие прекрасное образование в высшей школе, десять–пятнадцать лет полностью посвящают себя профессии, не глядя по сторонам и желая быть лишь квалифицированными специалистами. Однако ближе к сорока в них пробуждается нечто такое, чего они раньше не знали и с чем не соприкасались во время своего обучения — нечто, что можно назвать подавленными метафизическими потребностями. Они со страстью окунаются в некую идеалистическую сферу, в какое-нибудь модное сейчас дело, которое кажется им очень важным для общего или индивидуального блага — будь то борьба с алкоголизмом, земельная реформа, евгеника или оккультные науки. И недавний трезвомыслящий специалист превращается в своего рода пророка, мечтателя, возможно даже фанатика и мономана. Возникает типичный страждущий улучшить мир.
Это показывает, что односторонняя дрессировка интеллекта, к которой приводит техническое разделение труда, может закончиться отчаянной реакцией угнетенных иррациональных душевных порывов. Итогом становится не настоящая гармония критической дисциплины и творческой глубины, а новая односторонность, действующая необузданно и неумеренно.
Новый реализм овладевает духовной жизнью, он положил конец бытию, ориентированному на развитие и одухотворение собственной личности, и направил разум в сторону жизни в составе масс, социальных структур и нации в целом.
Процитируем замечательного философа Фридриха Паульсена [33], который в 1902 году в «Прусском ежегоднике» (том 110, страница 173) выражал растущую тревогу патриотов-гуманистов:
«Бурлящий национализм стал очень серьезной опасностью для всех европейских народов; существует угроза, что в результате они утратят понимание человеческих ценностей. Будучи поставленным во главу угла, национализм, как и конфессионализм, уничтожает нравственное и даже логическое мышление. Справедливость и несправедливость, добро и зло, правда и ложь утрачивают свое содержание. То, что считается недостойным и бесчеловечным в отношении себя самого, тут же готовы советовать собственному народу в отношении чужой нации».
пангерманское движение [31] с его гипертрофированными завоевательными целями, которое безнадежно портило наш образ в глазах соседей и могло постепенно развратить сознание нашей собственной буржуазии
Даже у внушавшей страх феи марксизма следовало принять определенные истины, которые она представляла.
склонность возвышать практические вещи до уровня мировоззрения
но во избежание этической пустоты не должна становиться единственной составляющей.
