автордың кітабынан сөз тіркестері  Ночи нет конца

Алистер Маклин

непринужденность и уверенность в себе, оптимизм и невозмутимость, свойственные людям, знающим себе цену.

Чувства, которые охватили нас, во всяком случае меня, не поддаются описанию. Более великолепной картины я в жизни не видел. Такой радости я не испытал, даже когда двадцать минут спустя заметил, как подпрыгивают, приближаясь к нам, два мощных снопа света. Перевалив через бугор, к тому месту, где мы стояли на краю ледника, неистово размахивая длинным металлическим шестом с укрепленным на его конце последним фальшфейером, двигалась машина. Прошло минут десять, которые показались мне вечностью, и огромный снегоход, выкрашенный в красный и желтый цвета, остановился около нас

как опасно оценивать людей по готовым меркам

сон в лютый мороз — это смерть

А я действительно заблудился. Я это знал. Был убежден в этом еще до того, как, чувствуя левой щекой ветер, пошел по направлению к бамбуковым палкам. Палок я не обнаружил. Я описал окружность большего радиуса, но снова ничего не нашел. На расстоянии около двадцати ярдов от самолета и, очевидно, до самого барака бамбуковые палки были выдернуты из снега. Границы между жизнью и смертью, отмеченной этими непрочными знаками, больше не существовало. Я был обречен.

Посмотрев на Суонсона, Ролингс официальным тоном произнес:
— Прошу разрешения шарахнуть доктора Джолли по черепу этой хреновиной, сэр.
— Разрешаю, — с сумрачным видом ответил командир субмарины.

— Пеняйте на себя. Ролингс, ты знаешь, что делать.
Все разом повернули головы в сторону Ролингса, стоявшего прислонясь к переборке со скрещенными на груди руками. Туда посмотрел и Киннэрд, направив на матроса ствол пистолета.
Раздался резкий, сухой выстрел «манлихер-шенауэра». Киннэрд вскрикнул. Маузер выпал у него из пальцев. Забринский, державший в одной руке мой пистолет, в другой — газету с прожженным в ней отверстием, с восхищением оглядев свою работу, обратился ко мне:
— Это от меня требовалось, док?
— Совершенно верно, Забринский. Большое спасибо. Классная работа.

— Выходит, убийцей был Киннэрд, — произнес я, с трудом ворочая языком. — Это он стрелял из пистолета?
— Не хочу приписывать себе все заслуги, корешок, — заскромничал Киннэрд. — Скажем так: мы все делали вдвоем.

Итак, мы не взорвемся, не будем принесены в жертву делу развития атомной энергетики. Наш удел — старая добрая смерть от удушья.

— Да, — не слушая меня, произнес Суонсон. — Убийство. Двойное убийство. Этим должна заняться полиция.
— Разумеется, — согласился я. — Это дело полиции. Давайте позвоним дежурному сержанту в ближайший полицейский участок и попросим его заглянуть на минутку.