Совет Федерации является полномочным органом власти, но не имеет авторитета, а Государственный совет имеет большой авторитет, но не имеет реальных полномочий органа власти.
Примерно то же самое, к сожалению, произошло и с Государственной думой. Создание ситуации, когда у одной фракции есть конституционное конструктивное большинство, позволяющее провести необходимые решения, привело к тому, что нижняя палата из политизированного веча стала управляемым рабочим органом. Но одновременно выяснилось, что ее авторитет в реальном обществе, в реальной политической системе просел.
Сегодняшние конституционные поправки создают условия для разбалансирования системы власти и утраты ее единства — не формального, а фактического. Поправка о заместителе Председателя Совета безопасности воспроизводит по сути институт вице-президента. Конституируются новые центры власти без четко ограниченных полномочий (Государственный совет). Закладываются институциональные и правовые условия для поли
Конституционные поправки вместо стабилизации системы выпускают на волю джинна политической конкуренции, которая будет происходить в формах, совсем нежелательных для их авторов.
Вместо укрепления единства власти, олицетворением которой является сильный глава государства, конституционная реформа привела к ее разрыхлению, потере ясного облика.
И чтобы это сработало, поправлять ничего в Конституции не надо. Достаточно внести точечные изменения в закон о правительстве и в регламент Государственной думы.
Или взять федеральный конституционный закон о правительстве. Не меняя ни одной буквы в Конституции, у нас можно с воскресенья на понедельник создать правительство парламентского большинства. Просто ввести новую политическую традицию, новый конституционный обычай, когда, начиная с ближайших парламентских выборов, президент будет представлять кандидатуры на должность премьера только от той партии, которая получит большинство мест. Или от коалиции, которая в сумме дает большинство.
