Оглавление

От автора

Наверное, почти у каждого из нас побывала в руках книга Корнея Ивановича Чуковского «От двух до пяти». Забавные детские высказывания удивляли, радовали, вызывали улыбку.

Записывать речь своего племянника Дани я начала, как только он начал произносить самые первые слова: ки́ка (киса, кошка), вся́ки-бя́ки (грязь, мусор), тётя Май (тётя Марина), а закончила накануне его четырнадцатилетия.

К этому времени Данино детское «словотворчество» стало уступать место осознанному глубокому мышлению, долгим раздумьям и продуманным интересным суждениям.

Иногда он мог и пошутить, а юмор и шутки были у него всегда на редкость мягкие и добрые.

Постепенно накопилось шесть общих тетрадей, исписанных быстрым торопливым почерком.

Записывать приходилось тайком, часто «по горячим следам», чтобы только не забыть услышанное и что-то не упустить…

Эти тетради стали основой моей книги.

Перечитывая их, я каждый раз будто заново проживаю и переживаю этапы взросления моего дорогого мальчика.

Долго думала, как назвать эту книгу.

«Ты Мой Родной» — название показалось ёмким.

Можно, читая или произнося название вслух, делать ударение на любом из составляющих его слов.

«Ты» — и сразу становится понятным, что книга посвящена очень дорогому для меня человеку.

«Родной» — сердце переполняют покой, мир, радость, тепло, любовь…

«Мой» — конечно, мой, ведь только мне досталось неимоверное счастье иметь такого замечательного и благодарного мальчика, лишившегося в раннем возрасте своих родителей и отдающего мне всю свою огромную сыновнюю любовь и преданность.

Открою секрет читателю: к моменту выхода книги Дане исполнилось 18 лет.

                                                  Халеева Марина

«Башлё-ё-ёй!»

(Растём потихоньку)

Милая детская речь! Никогда не устану ей радоваться.

К. И. Чуковский

Летом местная газета объявила фотоконкурс на лучшую улыбку. Все присланные работы обязательно публиковались. Самые радостные и счастливые лица оказались, конечно же, у детей.

Фотография Дани за столиком, на котором стояли малюсенькие игрушечные машинки, в которые он очень любил играть, тоже появилась на странице очередного субботнего номера. Под ней было размещено небольшое стихотворение, сопровождающее снимок:

Мальчик был жизнерадостный, смышлёный и умненький и уже тогда понимал, что надо обязательно улыбаться, когда фотографируют. Ему и самому нравилось рассматривать фотографии, где он пребывает в необыкновенно хорошем настроении и веселится от души.

                                         ***

Фотография, конечно, была моей, и стихотворение под ней — тоже. Мне нравилось писать стихотворные строчки к памятным семейным снимкам.

Вот Даня, которому только что исполнился месяц, лежит на пеленальном столике. Правая ручка поднята вверх, а выпрямленный указательный пальчик словно предупреждает о чём-то важном, предлагая быть особенно внимательным к тому, что сейчас от него услышат:

А вот ему уже два года, он едет по залитой солнцем траве на трехколёсном велосипедике. В вождении его позднее он станет настоящим «асом», перегоняя мальчишек гораздо старше себя, катающихся на взрослых, больших велосипедах:

Слову «лепота» тоже научила, конечно, я. На наших прогулках по старинным тенистым улочкам города, любуясь высоким безоблачным небом и наслаждаясь запахом цветущих вишен и яблонь, случалось, спрашивала:

— Даня, лепота?

— Лепутя-я-я! — кричал от восторга Даня, соглашаясь со мной и радуясь прекрасному солнечному дню. Сразу понял, что «лепота» — это радость, восторг, восхищение… Всё вместе!

                                         ***

Два года и три месяца. Как-то раз, гуляя по нашей улице, мы услышали за чьим-то забором громкий протяжный вой. Заборчик был небольшой, и я испугалась, что огорчённая собака вздумает  перепрыгнуть через него к нам. По её довольно низкому голосу чувствовалось, что была она далеко не маленького размера.

Решила предложить Дане вернуться:

— Нас бабушка к обеду ждёт, супчик, наверное, разогрела…

Пошли к дому, бабушка уже стояла на улице, встречая нас. Даня сразу же залез к ней на руки, обнял за шею и сообщил:

— Там собачка лает: «Му-у-у, му-у-у…»

Именно после этого случая я решила, что настала пора собрать все свои листочки-клочочки с записями смешно произносимых Даней словечек и завести уже тетрадь потолще для описания его «милой детской речи» и связанных с ней забавных ситуаций.

                                        ***

Раньше называл бабушку (бабу Гутю, Августу) — баба Га́га. Смеялся, потому что ведь:

«– Гуси-гуси!

— Га-га-га...»

Получалось только «баба Гага».

Бабушка обижалась, но недолго: подрос и научился! А «тётя Май» быстро переросло в «тётя Малинка»…

                                         ***

Когда ещё не умел говорить, выражал своё неодобрение (например, не закрыли дверь, папа не убрал за собой инструменты, не выключили в кухне свет, бабушка не надела тапочки и т.д.):

— А́-а-а, баба!

­ Или:

­ — А́-а-а, папа!

                                         ***

Засыпая, любит ручкой ворошить у мамы волосы.

Перед сном говорит:

— Мама, хост!.. — т.е. распусти волосы, собранные в хвост.

Когда хотел спать, а мамы не было дома, говорил бабушке:

— Ти́тю, и бай-бай!

«Титей» была пустышка.

                                         ***

Воду предпочитает чаю и молоку, называет «кап-кап». Потом научился говорить «Пить!», но все уже так привыкли к его «кап-кап», что сначала какое-то время не понимали, чего он хочет, и переспрашивали:

— Что ты сказал?

Даня повторял, как говорил прежде:

— Кап-кап!

И всем становилось ясно, что захотел пить.

                                         ***

Был совсем маленьким, лежал на столе и махал ручками. Рядом стояла неваляшка.

Махал-махал и случайно её задел. Она качнулась и слегка ударила его.

Даня, продолжая махать ручками, опять задел.

И она тоже ударила, будто в ответ.

Папа рассказывал:

— Тогда сжал кулак и стукнул!

                                         ***

К себе относится с нежностью, называет «Няня», хотя уже давно умеет произносить «да», «дядя», «дай».

                                         ***

В другой раз, ещё маленьким, так же лежал на столике.

На краю его стояла баночка с ватными тампонами, лежали свежие пелёнки и другие полезные вещи, в том числе и носовой платок.

Махал-махал ручками да и прихватил его в кулачок.

Папа пошутил:

— Утираться взял!

                                         ***

Очень реагировал на музыку. На малейшие звуки правая ручка начинала легонько «дирижировать» в воздухе, а сам начинал приплясывать. Даже в полной тишине, например, за ужином, ручка приходила в движение. Предполагали, что пел про себя.

Как-то раз я и бабушка вышли на улицу проводить его с родителями домой.

Откуда-то сверху из окна донеслись весёлые звуки.

Мы «подмузыкнули»:

— Три-татушки, три-та-та…

Даня заплясал прямо на асфальте, помогая себе ручкой в такт, и не хотел останавливаться.

Люди шли, улыбались, обходили нас:

— Да здесь пляшут!..

Папа сказал в шутку:

— Скоро подавать начнут!

                                         ***

Не хотел идти в ванную мыться:

— Неть!

Дала ему резинового розового зайчика:

— Даня, пойдём, надо зайку помыть!

Пошёл с удовольствием, не возражая.

                                         ***

Недавно нашлась открыточка «С днём рождения».

На ней изображён щенок, который с удивлением рассматривает жёлтого цыплёнка. В то время Дане исполнился 1 год и я поздравляла его стихами.

Они и были написаны на этой открытке:

Книга, упоминаемая в стихотворении, это только что изданные мои сказки о Скрипке, которую я подарила Дане в надежде, что вырастет и прочитает.

Кстати, мама сначала называла Даню «мультиком», а позднее про него так и говорила: «Мой цыплёночек».

                                         ***

«Му́лим» — это номер у машины, «масе́на» — машина.

— Покажи, где номер у машины!

Пальчиком:

— Туть и туть!

                                         ***

Вспомнилось, как впервые услышала, что в семье брата скоро появится мальчик. Проболталась медсестра из консультации, мы с бабушкой её хорошо знали и дружили с ней.

На меня нахлынула такая необыкновенная радость, и её было так много, что на какое-то время перехватило дыхание.

Меня будто окатило и до самых краёв залило огромное-преогромное непередаваемое счастье!

Более счастливого мгновения в жизни у меня никогда не было!

                                         ***

Когда Даня родился, на голове у него были ма-а-ленькие волосики. Но мама его всё равно причёсывала, завела малю-ю-сенькую расчёсочку.

В самые первые дни он чертами лица был очень похож на бабушку. И на шее у Дани нашли коричневую квадратную родинку. Точь-в-точь такую же и на том же месте, как и у неё!

Бабушка себя в Дане не видела, ей казалось, что он похож на её старшую сестру, на которую она, в свою очередь, тоже была очень похожа.

                                         ***

На улице:

— Окола́, окола́!..

Бабушка не поняла:

— Шоколад, что ли?

Потом догадалась: «колокола»! Рядом в монастыре зазвонили в колокола.

Даня первым услышал и сообщил об этом бабушке.

                                         ***

Тоже не сразу поняли, почему закричал:

— Огоро́т!..

Гадали, про какой огород вспомнил…

Оказалось, в конце улицы увидел знакомого мальчика Игорька и стал его звать:

— Огоро́т (Игорёк)!..

                                         ***

Собаку называет «ва́ва».

На улице бабушка ругала: кидал камни в старую брошенную машину.

Камни, отскакивая, попадали чуть не в Даню и могли  покалечить.

— Домой! К маме!.. — запросился.

— Мамы дома нет, они с папой уехали далеко-далеко…

Возразил:

— Ва́ва дома!..

Лишь бы скорее домой!

                                         ***

Играл на диване в машинки. Попросил:

— Ням-ням!

Стал слезать с дивана и нечаянно упал. Заплакал.

Мама взяла на руки утешать.

Не признался, что обидно, а руку тянул к кухне:

— Ням-ням!.. Мне баба Лида писла́ла (прислала)…

Открыли холодильник, куда складывали продукты, которые привозили из деревни от другой бабушки.

Осмотрел все полочки, утешился магазинной сметаной в баночке.

Ел с сырничком.

                                         ***

От Игорька научился слову «чувак». Был очень доволен. Играл с бабушкой в комнате в футбол (мячик был матерчатый, со звякающей погремушкой внутри) и себе кричал:

— Бей, чувак! Пинай, чувак!

Не напоминали, и вскоре это слово забыл.

                                         ***

Несколько дней провёл с бабушкой, которая приходила к нему нянчиться. Спрашивал про нас (мы с бабушкой и кошкой Дымкой жили отдельно, в квартире):

— А тётя?.. А Дыма?..

Не знал слова «болеет», поэтому бабушка ему говорила:

— А тётя спит.

— А Дыма?

— И Дыма с тётей спит!

Ходил по комнате:

— Хр-р! Хр-р! — изображал, как мы все спим.

…История имела продолжение.

В воскресенье всей семьёй пришли к нам в гости. Играл в игрушки, которых и у нас было множество.

Бабушка пошла всех провожать, так как мама с папой потом обычно заходили в магазин. В это время бабушка с Даней ждали их на улице.

На лестнице Даня спросил:

— А тётя?.. — мол, пойдёт провожать?

Бабушка держала его за ручку:

— Тётя не пойдёт, она дома останется…

Я стояла в дверях и смотрела, как они спускаются. Даня издали помахал мне рукой («Пока!») и сказал:

— Хр-р! — что означало: «Спи!»

                                         ***

Кошку нашу называет «ки́ка» (киска).

Потом стал говорить «ки́ка Ды́ма».

                                         ***

Играли в мяч на улице, кидали друг другу. Мяч большой, упругий, не сразу поймал.

Я вдруг вспомнила известное стихотворение С. Я. Маршака и решила Даню отвлечь, чтобы не расстраивался сразу:

Присел, удивился, посмотрел на меня:

— Какой стишок!..

Бабушка продолжила:

«всплыло» из детства.

                                         ***

— Помощник! Помощник!.. — не отдавал и долго нёс на прогулке бабушкину сумку. Помогал.

                                         ***

Помогать очень любит. Поливает с мамой грядки, воду носит в своём пластмассовом ведёрке.

Очень обрадовался подарку — новой леечке, стало удобнее поливать!

Крутил ручку у мясорубки и сам прокрутил 2 килограмма ягод!

                                         ***

Сам себе говорит:

— Маладец! Маладец! — если что-то делает и это у него хорошо получается.

— А кто молоде́ц-то?

Нисколько не сомневаясь:

— Няня!

Решили, что не хватает похвалы.

                                         ***

Если Даня недоволен кем-то, говорит:

— Сяка́я (остаток от «такая-сякая»)…

Однажды вздохнул и сказал:

— Мы все сяки́е…

                                         ***

Был с папой у нас на балконе, папа ему сказал:

— Сейчас домой пойдём.

— Опять? — спросил.

Видно, не нагостился…

                                         ***

Кушает больше по ночам.

За ночь выпивает три бутылочки с молочной смесью.

А днём ест плохо, рот закрывает крест-накрест руками, чтобы даже ничего и не пробовать!

— Даня, будешь кушать?

Научился говорить:

— Неть пока!

В этом выражении нет резкого отказа, и у бабушки остаётся надежда, что уж потом-то, в другой раз, поесть не откажется.

                                         ***

Мама, перед тем как пылесосить ковёр, всегда говорит Дане:

— Сейчас мы будем: жу́-жу-жу, жу́-жу-жу…

Даня звука пылесоса не боялся.

                                         ***

«У-хо-хо́» — означает «высоко», «графи́» — «фотографировать».

Понял и очень понравилось слово «вместе».

Папа собирался идти выгуливать собаку.

Даня стал проситься с ним:

— Вме́се! Вме́се!..

Нравится общение и пребывание вместе со всеми.

                                         ***

«Кисьлё» — это у него «колесо», «пу́ги» — «пуговицы».

Сидит на руках у бабушки, у которой спереди на кофте большие пуговицы.

Нажимает пальчиком на каждую:

— Пу́ги! Пу́ги!..

                                         ***

— Го-го! — катается на бабушке верхом. — Го-го! — просит покатать ещё.

Потом «научился» так же кататься на маме и на папе.

Ходили гулять в центр города к театру, где на площади катают детей на пони. Никакой реакции!

— Что, на бабе лучше кататься? — спросили.

— На папе!..

Папа везёт и подтрясывает, везёт и подтрясывает!

А на лошадке слишком спокойно, никакого удовольствия!

                                         ***

Родители, уезжая на выходные в деревню, решили взять с собой Даню.

Обычно они уезжали одни, чтобы помочь там пожилым бабушке с дедушкой по хозяйству. Даня же оставался со мной и «городской» бабушкой, моей мамой.

Сели в машину.

Дверцу с силой захлопнули. Тут же раздался громкий Данин крик.

Пока ехали по улице, кричал, не умолкая…

Вернулись домой, мать сказала: