Мы не можем делать то, что хотим, и делаем лишь то, что можем. Это относится не только к нам как индивидуумам, но и к нашему обществу в целом. Возможно, и Бог не смог сотворить мир таким, каким бы ему хотелось.
Язва, воплощённая в человеке, – вот как следовало бы его называть! И тогда я заключил, что само его существование разлагает нравственность и вредит обществу; его исчезновение старикам принесёт удовлетворение, а молодым – успокоение.
Достоевский в «Мёртвом доме» описывает каторжников, которых заставляют выполнять никому не нужную работу: сначала они должны воду из первого ведра вылить во второе, а потом из второго перелить опять в первое. Как правило, эти каторжники кончают самоубийством. Так вот, в сером школьном здании под сенью шелестящих листьями тополей Синскэ испытывал душевные муки, очень похожие на муки этих каторжников.
Несомненно, он вынужден был делать это, но, с другой стороны, несомненно и то, что, обманывая, он каждый раз испытывал какое-то болезненное удовлетворение – вроде того, какое ощущаешь, когда убиваешь Бога.
– Бабраббада. Пишется: «Babrabbada». Неужели не заметили – ну, в храме?..
– А-а, изображение большой ящерицы с головой свиньи?
– Это не ящерица. Это правящий миром Хамелеон. Сегодня многие люди кланялись его изображению. Молились о том, чтобы их овощи лучше продавались. Ведь в газетах пишут, что универмаги Нью-Йорка начинают подготовку к новому сезону только после пророчества Хамелеона. Дошло уже до того, что в мире больше не верят ни в Иегову, ни в Аллаха. Человечество пришло к Хамелеону.
Особой популярностью среди студентов, говорят, пользуются лекции по русской овощелогии. Непременно сходите как-нибудь в университет. Когда я в прошлый раз сюда приезжал, ходил на такую лекцию. Профессор в пенсне, показывая старинный русский огурец в банке со спиртом, распинался: «Взгляните на санрапские огурцы! Все они зелёные. А вот огурцы великой России не имеют столь примитивного цвета. Их цвет совершенен, это цвет самой жизни. О-о, огурцы великой России…» От избытка впечатлений я две недели не мог встать с постели.
Зачем он поклонился? Это вышло само собой. Так человек моргает, когда сверкает молния, – непроизвольно. А за поступок, совершённый не по своей воле, ответственности никто не несёт.
