Бури Бухэ, проскакав с сотню шагов, оглянулся назад. Он высоко поднял обе руки и махнул ими в разные стороны, безмолвно приказывая войску разворачиваться крыльями. Два его нукера на скаку достали из колчанов по одной йори. Почти одновременно со сверлящим свистом унеслись стрелы в разные стороны. Сотенные колонны, шедшие след в след, послушно распались по низине налево и направо, подобно волчьей облаве. Задние сотни галопом догоняли передних, выравниваясь с ними в один ряд, и скоро все десять сотен рысили, растянувшись далеко в стор
Бури Бухэ, проскакав с сотню шагов, оглянулся назад. Он высоко поднял обе руки и махнул ими в разные стороны, безмолвно приказывая войску разворачиваться крыльями. Два его нукера на скаку достали из колчанов по одной йори. Почти одновременно со сверлящим свистом унеслись стрелы в разные стороны. Сотенные колонны, шедшие след в след, послушно распались по низине налево и направо, подобно волчьей облаве. Задние сотни галопом догоняли передних, выравниваясь с ними в один ряд, и скоро все десять сотен рысили, растянувшись далеко в стороны.
показался чересчур гордым. Он сидел дальше всех от него, за своими дядьями, оттуда молча и надменно посматривал на Тэмуджина, будто своим взглядом хотел показать, насколько он, ханский сын, выше его, беглого нойонского сына из дикого племени. Несколько раз Тэмуджин замечал, как тот с неприкрытым презрением разглядывал его скромное одеяние из шкуры, его иссеченные красными рубцами от мороза руки. «Этот со мной дружить не будет, — подумал Тэмуджин и удивился про себя: — Вот какими делает людей легкая жизнь! Вырос на всем готовом, в тепле и безопасности, а сам думает, что и на самом деле он выше других…» Служанка налила из парившего на
Убежал далеко, но мы, взяв с собой проводников из захваченного караула, настигли его — уже после полудня, в местности Тарбагатай. Место там гористое, есть, чем им прикр
