истребованием от региональных властей какой-то важной и притом значительной по объему информации (о численности мужского населения, о финансовой деятельности за истекшее десятилетие), либо в связи со взысканием с территорий каких-то целевых сборов (например, на строительство Ладожского канала891).
Комплектовались понудители из строевых военнослужащих гвардии (причем преимущественно из рядового и сержантского состава). Череда массовых рассылок понудителей пришлась главным образом на 1719–1721 гг. Э
контролировать деятельность различных местных учреждений и заставлять («понуждать») их персонал скорейшим образом выполнять те или иные правительственные распоряжения. Для решения такой задачи понудители заполучили широкие полномочия, вплоть до права взятия под стражу и содержания на цепи на рабочем месте нерадивых служащих.
В обстановке непрерывных — и далеко не идеально взаимосогласованных — структурных преобразований тогдашние секретари и подьячие неизбежно теряли, аллегорически выражаясь, административную ориентацию,
Гораздо в большей мере подданные московского царя рисковали тогда пострадать от злоупотреблений представителей власти. И злоупотребления эти, как явствует из сохранившихся документов, носили массовый и повсеместный характер.
«Сильная персона» могла обратить свой высокий гнев на любого рядового россиянина. Так, в сентябре 1703 г. проживавший в Перемышльском уезде помещик М. В. Желябужский заподозрил нескольких крестьян соседнего помещика Г. С. Богданова в поджоге хлебов. Подав по этому поводу исковую челобитную местному воеводе, Михаил Желябужский решил, однако, не терять времени даром и начал собственное расследование. Захватив и силком доставив подозреваемых крестьян в свою усадьбу, Михаил Васильевич со всей решительностью приступил к поискам истины:
