1. Душа молодой не бывает
* * *
Розовые бутоны,
Белые лепестки,
А в облаках над домом
Свет небесной тоски.
Дни сменяются, ночи;
Ливень сшиб лепестки.
Сердце всё также точит
Свет небесной тоски.
Май 1973
СТЕНА МОЛЧАНЬЯ
Остановлюсь перед стеной
Неодолимого молчанья
И буду биться головой
До бешенства, до одичанья.
В звериной ярости пробью
Все равнодушные каменья
И кровью собственной скреплю
Слова высокого значенья.
И выйду в мир… В какой?.. В какой?..
Светло там?.. Трепетно?.. Печально?..
Не знаю, я перед стеной
Неодолимого молчанья.
Апрель 1974
ВДОХНОВЕНИЕ
Когда растает снег, но трав ещё так мало
И ни листа вокруг на дремлющих ветвях,
И прах былой листвы лишайным покрывалом
Над жизнью тяготит, очнувшейся в корнях,
Под солнцем проливным, под небом бирюзовым
Так пусто на душе, как будто обманул,
Как будто обсмеял легко и бестолково
Тебя, как малыша, ручьёв разливный гул.
Но в некий страстный миг, как хор многоголосый,
Под вечером седым среди пустых аллей
Тебя настигнет дух земли горячеросной
И запах до нутра прогретых тополей,
Подхватит, понесёт, как грозный бег потока,
Затеплит в тебе мысли вечную свечу
И всё услышит слух, и всё узреет око,
И, кажется, на всё упрямых хватит чувств.
Апрель 1977
* * *
Георгины в саду увядают,
Угасают, как угли в золе.
Лепестки, шелестя, облетают,
В трубки свёртываются на земле.
Мне не жалко цветов, мне не больно
В мокрых сумерках серого дня,
Только что-то уходит невольно
С увяданьем цветов от меня
И теряется в хмари дождливой,
Лишь светлей и грустней на душе,
Будто был я когда-то счастливым,
Будто был я счастливым уже.
Сентябрь 1977
* * *
Автобусы полупустые.
Капель. Весенняя звезда…
Мы не страдали, не любили —
Мы, просто, жили иногда.
Мы целовались, словно дети,
И в переулках, в царстве тьмы,
Казалось часто, что на свете
Есть только губы, только мы.
Дни ожиданием томили,
Но в этом не было вреда,
Ведь мы с тобою не любили,
А, просто, жили иногда.
По переулкам бродит ветер
В сухом предчувствии зимы…
Я благодарен, что на свете,
Пусть и недолго, жили мы!
1977
* * *
Пьёт нектар золотая пчела,
Одуванчик тяжёлый качая…
Отряхаю усталость с чела
И заботы с души отряхаю.
День цветочною пылью пропах,
Шепчет ветер, что вольному воля…
Почему я живу в городах,
А люблю больше небо да поле?
Почему той любовью храним
Не уйду в дорогие просторы?..
Видно, что-то, на чём мы стоим,
Знает только стремительный город,
Где прибежище дерзких умов,
Где заводов тяжёлые вздохи,
Где звенят средь стандартных домов
Обнажённые нервы эпохи.
Май 1979
К ОСЕНИ
Когда твои листья отплачут
Басовой струной золотой,
И нищий ноябрь, словно мальчик,
Пойдёт, рахитичный, босой,
По мягким скрипящим просёлкам
С мольбой о тепле и любви,
Оставь мне, хотя б ненадолго,
Последние вздохи свои.
Чтоб я, безголосый и сирый,
Под серой брусчаткой небес,
Забытый и Богом и миром,
В лиловых полях не исчез,
Чтоб ржавые визги метели,
Снегов голубые угли
Не слишком бы быстро летели,
Не слишком бы яростно жгли.
На дне одиночества мира,
Вдали городов и дорог,
Чтоб я, безголосый и сирый,
Не смерть, так тоску превозмог.
1980
* * *
С. Хомутову
Душа молодой не бывает.
Младенцем у жизненных врат
Она уже помнит и знает
Всю горечь грядущих утрат.
Она уже видит все тропы
Глухих одиноких ночей,
Ланцеты и стетоскопы
Нахмуренных грустных врачей.
Но детское солнце сияет
Сквозь юные кроны берёз,
До срока не принимает
Душа горечь жизни всерьёз,
Влюбляется в шалые ливни,
В открытые лица людей,
И нет её в мире наивней,
И нет её в мире светлей.
Но час настаёт и пророчества
Сбываются… Впрочем, тогда
Нужны ей бессонные ночи,
Нужна ей густая беда.
Страданьями переплавлена
Взойдёт она острой звездой
И, миру привычному явлена,
Покажется столь молодой.
1981
* * *
Вот и смородина листья осыпала.
В голых, лишь в зелени елей, лесах
С хриплыми всхлипами, с липкими всхрипами
Ветер разносит зимы голоса.
На побуревшие травы, на озими
Тучные тучи пускают в набег
За упокой умирающей осени
Первый колючий нетающий снег.
Только у кромки полей, рядом с пашней
Или где оловом меркнет жнивьё,
Солнечным венчиком бледной ромашки
Теплится, родина, лето твоё.
1981
* * *
