Оглавление

Сакральное

Иногда мне хочется покоя. Не иногда — часто. Слишком часто, я бы добавила. Того покоя, когда тебя ничто не тревожит. И никто — в том смысле, что не вмешивается в привычный ход твоих мыслей, в твою внутреннюю «повседневность». А в остальном я, как обычно, могу общаться с кем угодно и даже изредка отвечать на вопросы других людей.

Но покоя нет. И начинает казаться, что не будет ближайшие сто лет. Или даже четыреста. Потому что беспрестанно кто-то вторгается в моё измерение со своей неправильной «правильностью», со своими никчёмными требованиями или попросту с желанием быть замеченным.

…А я люблю уединение. И настолько им дорожу, что хотелось бы себе позволить пребывать в нём до 90% моей жизни. При этом я могу находиться в обществе, как будто бы реагировать на происходящее, но если меня при этом никто не тревожит, — я одна, точнее, сама по себе, как мне и хотелось бы.

Понимаете, о чём я говорю? О такте, о культуре, о невторжении, о небеспокойстве, о том, что является личным, индивидуальным. Я говорю о том, что ни при каких условиях и обстоятельствах (за исключением крайних случаев) нельзя трогать. Это наш индивидуальный мир, наше самое-самое Своё. Это наша внутренняя жизнь. Та сакральная её часть, доступ к которой мы пытаемся открыть для самих себя в течение всей жизни. С большим трудом пытаемся, я бы сказала.

Давайте будем оставлять за другими право распоряжаться тем, что никому, кроме них, не принадлежит. Давайте учиться терпимости и пробовать быть наблюдательными, чтобы (нарочно ли, специально) не разрушить Другого человека. Ведь все мы ранимы на самом деле.

Когда ты уходил…

Когда ты уходил, ты даже не предупредил меня. Просто ушёл и всё. Молча. Хотя нет… было несколько строк, таких простых и одновременно тяжёлых для меня. Ты не успел, я знаю. Всё, что ты искал в этой жизни, оказалось… недостигнутым? Я бы не сказала, ведь что-то сделано. И ты, я уверена, всё же сумел найти, осознать, создать. Тогда почему чего-то не произошло? Не свершилось. Ведь нельзя в одночасье стать сразу чуждым везде и всем. Возможно, всё-таки не туда пошёл в какой-то момент, совершил неверный выбор.

…Ну, почему?! Почему? — хочется мне крикнуть тебе вслед. Почему ты… так… поступил?! Ведь ты не мог! Ради меня. Ради самой этой жизни, которую ты сам всегда призывал ценить. Я тебе верила. Потому что не было дороже человека. Потому что больше никто не смог осилить. Да и возможно ли было кому-то занять твоё место?..

…Я никогда не скажу тебе главного. Хотя, быть может, не помня этого, в одном из наших лучших разговоров, однажды это было произнесено и ты запомнил.

…Я больше никогда не обниму тебя. Понимаешь, никогда! Особенно в тот момент, когда мне очень сильно этого захочется.

…Я никогда не улыбнусь тебе. Так редко я это делала, когда ещё можно было, а сейчас…

Мне так сложно… что хочется разорвать это тёмное полотно, которое до конца жизни будет сковывать мои движения к тебе навстречу.

Знаешь, если всё ещё можно поменять, то… Я очень прошу тебя: когда станет совсем-совсем плохо, посмотри в мою сторону. Просто посмотри. Молча. Ведь ты сам когда-то учил меня радоваться. Так почему же..?

p.s. Посвящается самому близкому человеку …которого больше нет.

О будущем

Будущее неуловимо. Неудержимо… Неоткровенно.

Будущее — это попытка. Стать лучше, старательней. Вообще — стать. У будущего нет привязанностей, оно ещё только в начале. В начале жизни, в начале бытия. Будущее — это сакрал.

Если хочешь, чтобы оно проявилось, не трать время на пустоту мышлений, делай то, что велит Природа. И никогда не лги.

Смысл в очевидности

— Ты ли смотришь на меня?

— Нет, не я.

— Кто же?

— Отражение твоё.

— Значит, ты.

— Нет же.

— В чём разница между вами?

— Я твоё будущее. А отражение — прошлое.

— Тогда где моё настоящее?

— Этого никто не видит. И знать можешь только ты. Это тот маленький отрезок жизни, который ты лишь обдумываешь.

— В чём же моя жизнь?

— В решении…

Я думаю о тебе…

Я думаю о тебе постоянно.

Время. Время. Время.

Оно не съедает. Не лицемерит.

Время.

Я думаю о тебе — когда иду, когда работа, когда обеденный перерыв, когда кто-нибудь стучит в мои двери.

Я — вся в тебе. И уже не понимаю, хочу ли продолжать жить именно так — пропитанная этими мыслями, разъедаемая памятью, убивающая чужие надежды.

Время. Если бы оно исцеляло — мы бы в него верили. Но оно лишь растягивает. И наши боль и тяжесть, сконцентрированные в одной, значимой для нас, точке, просто расплываются по течению вдохов, мгновений, бесконечных секунд. И… боль ослабевает, нам так кажется. На самом деле — каждая её часть заняла отдельную промежуточную точку, момент, деление.

Мы не забываем… мы оставляем. Там… Для кого-то другого.

Не в дожде дело…

Не в дожде дело. И не в твоей красоте. Дело в части сознания, которая с тобой связана.

Не в дожде дело. Не в чувствах или эмоциях. Дело в искренности, которую я ожидаю так долго, что готов пройти сквозь твои грёзы.

Не в дожде дело… дело в его для нас откровениях, которые мы почему-то понять не хотим и потому отвергаем.