Вдруг Розалия Марковна еле слышно шепчет: «Ключи… квартира… принеси»…
Невзоров быстро спрятался за мою спину.
просто хотел разобраться, какой прикид лучше выбрать, уточнял размер.
– Мог бы сантиметром обмерить, – запыхтел
Если тебе постоянно твердят, что ты изменился за последнее время к лучшему, надо спросить себя: «А каким я был раньше?» И, меняясь к лучшему, нужно очень постараться не стать хуже.
У Гамидовой была неприятная особенность – она ходила совершенно бесшумно. Непонятно, как ей это на каблуках удавалось, но ступала, словно кошка. В здании фирмы запрещено курить, повсюду камеры натыканы, они вмиг нарушителя засекут. Но в туалете видеоаппаратура отсутствует, и там есть окно. И вот стоит один раз эта секретарша в сортире, дымит в форточку. Никого рядом нет, тишина полнейшая. И вдруг за ее спиной раздается мяукающий голос:
– Здравствуйте, Ирина Максимовна!
Тетка чуть цигарку не проглотила. Оборачивается – Ясмин улыбается.
И в приемной у нее девушка как из-под земли возникала. Сидит Ирина за своим столом, смотрит в монитор и внезапно слышит:
– Добрый день! Я принесла папки.
Много раз Гамидова ее так пугала. Впрочем, других тоже. Но ведь не нарочно подкрадывалась, походка такая – словно привидение летит. И голос у нее вроде того, каким гламурные блондинки говорят…
– Похоже, секретарь директора завидовала Ясмин, – вздохнула я, выслушав Якименко. – Красивые, модно одетые девушки, пусть даже и не усыпанные бриллиантами, нравятся не всем женщинам среднего возраста. А вы уверены, что ее убил наш маньяк?
Игорь Сергеевич вытер ладонью лоб.
– Горючая смесь та же. Она находилась в банке из-под колы, жестянка лежала на заднем сиденье. И Ясмин нечего было делать на стройке, она жила на противоположном конце Москвы и работала далеко от места, где погибла. Все, как в случае с Мироном Львовым, Сергеем Марковым и Аленой Косолаповой, бывшими артистами театра «ОЗА». Кстати, пожар около театра «Небеса» выбивался из схемы из-за личности погибшей, но теперь мы знаем, что убить хотели
– Дурашка, – укорила меня Таткина. – У мужика надо искать не душу, а толстый кошелек.
Злость – прекрасное чувство, которое толкает нас к развитию. Добренький человечек законсервировался в сиропе, а его антипод либо стремится улучшить свой характер, либо, наоборот, превратится в окончательного подлеца.
