– После у меня собрание спортивной команды, не знаю, насколько все затянется… Часов до шести точно. Можем потом поужинать вместе.
– Можем жить вместе, – внезапно выпалил Эдик.
Глаза Томы стали просто до неприличия круглыми:
– О чем это ты?
– Рано, да?
– Еще как рано, торопыга! – засмеялась Тома и легонько чмокнула его в щеку: – Считай, порыв я оценила, но… лето закончилась, мы оба много будем учиться, придется привыкнуть к новому распорядку. Хотя… ты можешь записаться в нашу команду по бегу! Тимур Рустамович как раз ищет одаренных спортсменов.
К несчастью, сам Эдик о себе не забыл, а еще оказался в беседке ровно в тот момент, когда Тома проходила мимо. Догнал он ее уже на КПП и выбежал за пределы аэродрома следом за Томой:
– Эй, ну куда ты так спешишь? – Он схватил ее за руку, вынуждая остановиться. Руку он сразу убрал, а в его глазах читалось неподдельное беспокойство. Эдик Исаев волновался!
Томе тоже стало неловко.
Все так навалилось… Мало того, что она чувствовала себя виноватой перед всеми подряд, так еще и эта ситуация с намеками Катьки и женскими голосами в телефоне… Но сердцу, как оказалось, не прикажешь. Стоило Томе только увидеть Исаева, как земля умчалась из-под ног в дальние дали, а неловкость смешалась с бурной радостью, ведь по ощущениям она не видела Эдика лет сто.
Пока она думала, что ответить, за ней приехала машина:
– Мне нужно ехать, – нашлась Тома. – Это срочно… Поговорим позже, хорошо? – Сейчас она все равно не готова к этому разговору.
Тома села в машину и вздрогнула, когда хлопнула соседняя дверь – Эдик устроился рядом, глядя на Тому гневно, словно она в чем-то провинилась. Таксист загрузил адрес на карте и развернул машину – у КПП это было той еще задачкой. Мужчина ругался сквозь зубы, пока Тома и Эдик разглядывали друг друга.
Тома вздрогнула, когда парень взял ее за руку и погладил ладонь.
Она не нашла в себе сил его оттолкнуть. Так они и ехали, держась за руки, поэтому поездка запомнилась Томе смутно.
– Ты… очень упрямый, Исаев, – наконец сказала она. – И ты профессионально загнал меня в угол, как охотник жертву. Я знаю, я все это чувствовала и никогда насчет нашей «дружбы» в ангарах не обманывалась, но… видимо, не могла сопротивляться. У нас уже был этот разговор, Эдик, и я говорила, что не хочу тебя узнавать! И я правда не хотела! Но ты меня не послушал и окружил… собой. Точно зная, что потом на любой твой вопрос я отвечу: «Да!», – она посмотрела на Эдика: – Я ведь права?
Он улыбнулся:
– В целом да. Но я не понял, что там с ответами на мои вопросы? Это всегда теперь будет «да»? Потому что я как раз хотел предложить… – Исаев засмеялся и едва успел увернуться от удара Томы. – Понял-понял, ты на взводе. И я тоже, между прочим… – он взъерошил волосы и продолжил: – Все не так страшно, как ты представила, я просто хотел, чтобы ты меня узнала получше, прежде чем отфутболить. Но надеялся, конечно, что не отфутболишь, потому что… Том, согласись, ситуация с твоей подругой – ужасно надуманная, я с ней не встречался и даже не знаком. Она мне не нравится и никогда не понравится. Она не может мешать нашим отношениям. Настоящим отношениям, понимаешь? И она точно не может мешать мне сделать вот так… – он потянулся к девушке и легко поцеловал ее в губы.
– Эд… – только и успела пробормотать она, как Исаев одним движением притянул ее к себе и поцеловал. И совсем не так, как она думала поцеловал! Он ведь был таким милым и безопасным все это время, не приближался и играл в расстояние и невинную дружбу… Но поцелуй быстро расставил все по местам, ведь Исаев совсем не нежничал, он целовал жадно и нагло, так, что у Томы мгновенно закружилась голова и ослабли руки, которыми хорошо бы наглеца оттолкнуть.
Но, возможно, дело было в том, что с Томой такое случилось впервые. Не в смысле поцелуя, вокруг нее всегда находилось достаточно сначала мальчишек, потом парней – спортивная среда, она такая. Но ни разу Тому не целовали так ярко, так страстно и так нагло. Так хорошо. Тома не заметила, как оказалась у Эдика на коленях и как изменился их поцелуй – теперь она сама проявляла инициативу, а Исаев позволял ей это делать, руками сжимая ее талию. Его прикосновения оставляли на коже огненные следы.
Тома очнулась, только поняв, что все идет куда-то не туда, и свидетельство этого самого «не туда» красноречиво упирается ей… тоже не туда. И так быстро все произошло, что не нашлось места ни для одной лишней мысли.
– Эдик, Эд! – Кое-как она смогла отодвинуться от парня хоть немного. И едва сразу не нырнула обратно в этот сладкий омут, ведь Эдик опять смотрел на нее… как и до этого он на нее смотрел! Тома и раньше от этого взгляда терялась, а теперь он рождал в душе так много эмоций, и таких горько-сладких, что она на мгновение забыла, что хотела сказать. Какая разница, зачем слова? Ведь есть этот момент.
Ушлый Исаев этим замешательством едва не воспользовался, потянувшись к ней снова, но Тома уперлась руками в его грудь, а потом кое-как вернулась на соседнее кресло. Сделать это оказалось не так-то просто из-за тесноты и количества оборудования вокруг, еще и штурвалы здорово мешали перемещениям… Просто удивительно! На колени она к Эдику залетела безо всяких трудностей. Фантастика какая-то!
Тома прижала ладони к горящим щекам и пыталась восстановить дыхание.
Исаев напряженно молчал, она буквально каждой своей клеточкой чувствовала, что он на взводе. В кабине самолета стало как-то ужасно жарко и душно. Невыносимо хотелось на улицу, но рядом с пожаркой еще мелькал яркий фонарный след – их до сих пор разыскивали.
– Просто поговори со своей подругой, – сказал наконец Эдик, глядя перед собой. Его голос звучал непривычно – с хрипотцой, отрывисто.
