Вся жизнь Элен переместилась. Она жила уже не у себя. Она жила там, где был Анри, ежечасно думая о нем. Ничто больше не существовало для нее, кроме соседнего особняка, где билось ее сердце
Граф, который богохульствовал, как язычник, часто говаривал мне: «Жанберна, дружище, я очень рассчитываю встретиться с тобой в аду; и там ты послужишь мне, как и здесь служил»
Кстати, в Марселе я виделся прошлый месяц с твоим братом Октавом. Он едет в Париж и уж наверно займет там прекрасное положение в мире высокой коммерции. Ах, молодец! Вот кто умеет жить!
— Так он меня и послушает!.. Ему нет еще двадцати шести лет, а он уж все делает по-своему! Зато в святости не уступит и шестидесятилетнему! Да ведь он и не жил еще совсем; ничего не знает! Ему и нетрудно быть добродетельным, как херувиму, красавчику моему.
