автордың кітабынан сөз тіркестері  Джек, который построил дом

Елена Катишонок

что случится с историей войны, когда не останется в живых ни одного воевавшего человека?

мать всегда гремит словами мимо смысла, мимо сути, не слыша фальши. Пишет мемуары — так же, как и говорит, теми же избитыми фразами, веря, что пишет для

Ухожу». — «Куда?»
Ненужный был вопрос, ибо направление не имеет значения, когда человек уже не здесь и не собирается возвращаться.

словом, жизнь, безмерно счастливая и потому скучная для описания, текла дальше.

«Текла» не совсем правильное слово: счастливая жизнь летит, стремительно летит, и замедлить ее может только горе.

просто жили далеко друг от друга, когда откладываешь встречу, потому что некогда, поздно или нет настроения; постепенно начинаешь малодушно откладывать и звонки, ведь не о чем говорить, если человека долго не видишь. Этот заколдованный круг можно только разорвать, нарушить привычную модель общения — снять трубку: привет, я по вас соскучилась. Однако долгая разобщенность мешала простым словам, и звонок откладывался до чьего-то дня рождения, а то и свадьбы, но не считать же такие светские пересечения встречей?

Пока дети маленькие, любить их легко; когда вырастают, ты превращаешься в источник раздражения, третьестепенный придаток жизни. Когда маленькие, боишься за детей, потом — детей: боишься помешать, перебить, спросить. А непослушное, глупое сердце толкается в груди, настойчиво велит: помоги, подскажи.

Трепыхались полосатые сатиновые рукава, сигаретный дым носился по комнате, накаленная Ада грохнула дверью — выскочила на кухню.

Переводчик занимал с женой и матерью две комнаты, носил толстые усы, целыми днями стучал на машинке и курил трубку, а по вечерам выходил на променад. В детстве Яник тоже мечтал о такой трубке и таинственном «променаде». Слово ему нравилось: в нем соединились и лимонад, и мармелад, и что-то, принадлежащее только Павлу Андреевичу, — мама, например, никогда на променад не ходила. Может, там-то Павел Андреевич и переводит, через этот променад?.. Немало времени прошло, прежде чем он узнал, что скрывается за мармеладно-лимонадным словом, да и курить в свое время начал не трубку, а сигареты.

Когда Яник был маленький, ему очень хотелось спросить у «переводчика с именем», кого и, главное, через что Павел Андреевич переводит, но спросить он не успевал — сосед, неумело потрепав его по макушке, скрывался за дверью.

После сутолочной Москвы квартира встретила тишиной.