– Отписать всё Церкви? – повторила Луиза. – Нельзя не принять подобное в расчёт. Гости прибывали быстро. На сцену вышла дама и заиграла на скрипке, но лишь для фона, а не начиная концерт. – Девчонки из Королевской Школы пожаловали, – махнула головой Рябая Луиза. – Гляньте, как носы задирают. Отвратительно! Будто они лучше нас только потому, что их школа больше и располагается в центре города. И у них есть библиотеки, лаборатории, настоящие преподаватели латыни… – А богатые отцы могут платить такую высоченную цену за обучение и посылать им каждый месяц новые платья, – вставила Крепышка Элис. Невозмутимая Китти внимательно рассмотрела наряды учениц Королевской Школы и нашла их без сомнения превосходными.
позабывшей, что ей следует откликаться на имя директрисы. С ужасом она поняла, что имя миссис Рамси совершенно вылетело у неё из головы. Кивнув в ответ, Элис стала лихорадочно обдумывать ответную реплику. Ей на выручку пришла Душечка Роберта. – Мы закончили скатерть, миссис Рамси. – Она вручила
Поглядите, это же констебль Квилл! Он всё ещё в форме… Душечка Роберта сидела очень прямо, держа на коленях вышитую скатерть, завёрнутую в папиросную бумагу. При выходе из повозки драгоценную ношу пришлось доверить Мрачной Элинор. После уличных сумерек зала приёма слепила глаза. На столах, застланных белоснежными скатертями, декорированных искусственными ягодами и букетиками роз и маргариток, горели свечи и лампы. Фуршетный стол с закусками украшала гора клубники и тарелки с лакомствами. Там же стояла и сверкающая чаша с рубиновым пуншем. Однако кушанья до сей поры оставались нетронутыми: на праздник пока явилось слишком мало народа, и никто не рисковал угоститься. Публика жалась по углам, глазея на еду и наряды прибывающих. – Ну вот мы и на месте, – прошептала Невозмутимая Китти. – Молите небеса, чтобы ночь обошлась без происшествий. – Тебе-то легко говорить! – Крепышка Элис постучала по руке Китти китайским веером – именно так поступила бы директриса. – Тебе нет нужды ни старухой притворяться, ни распевать перед толпой унизительные песни. – Впредь следи за словами, – посоветовала ей Китти. – За наше присутствие здесь ты можешь винить только себя. Остаётся надеяться лишь на приличное угощение. И тут вдруг Элис увидела, как в залу входит Леланд Мерфи. Лицо его сияло чистотой после недавнего бритья, о чём свидетельствовали несколько порезов на подбородке. Глаза мистера Мерфи немедленно устремились к группке барышень из Святой Этельдреды – на Элис, затем прочь, и снова на Элис. Брови его озадаченно сошлись вместе. Кого-то явно недоставало! Бедное сердечко Элис подпрыгнуло, не зная, радоваться или горевать. Мысли её прервала Глупышка Марта, нежно погладив по плечу. – Постарайся сегодня не дать себя прикончить, – заботливо прошептала она. – Иначе мне придётся рыдать до скончания своих дней. От желания захлопнуть ей рот пальцы Невозмутимой Китти так и зудели. – Будь добра, перестань нести вздор, – прошипела она. – И ни в коем случае не зови сегодня Элис по имени. – Никакой это не вздор. – Мрачная Элинор, насупясь, оглядела помещение. – Кто бы ни укокошил миссис Плакетт, скорее всего, сегодня он здесь. – Тс-с! – Мы не спустим с неё глаз! – Рябая Луиза многозначительно кивнула Мрачной Элинор. Их подошла поприветствовать миссис Рамси, жена викария – невысокая, стройная и прямая, с суровым лицом. Именно ей приход был обязан волшебным преображением, однако строгие манеры этой дамы совсем не вязались с пышным убранством залы. – Констанс, – кивнула миссис Рамси Крепышке Элис, на миг позабывшей, что ей следует откликаться на имя директрисы. С ужасом она поняла, что имя миссис Рамси совершенно вылетело у неё из головы. Кивнув в ответ, Элис стала лихорадочно обдумывать ответную реплику. Ей на выручку пришла Душечка Роберта. – Мы закончили скатерть, миссис Рамси. – Она вручила
Старый Джим Клитроу, могильщик из Ньюарк-он-Трент, что в Ноттингемшире, сорок лет хоронил покойников своего прихода и иногда выкапывал их обратно – в случае, если у тех имелись обручальные кольца или прочные ботинки, а также, если их
