И впервые Ихтиандру сделалось жутко от этого молчаливого сумеречного мира.
Он погружался все медленнее. Вода становилась плотнее, она уже давила на него, дышать становилось все труднее.
Дневные хищники уже уснули, ночные еще не вышли на охоту.
Я не имею обыкновения мешать другим, если другие не мешают мне.
Бросить в море миллионное состояние, как простой камешек!
Дверь крепко захлопнулась. «Как крышка гроба», — подумал я.
Связь с Землёй была прервана.
Что ни говорите, но жизнь разных людей не равноценна…
— Каждый дает обществу по способностям, и в этом смысле полезность людей различна, но сама жизнь, всякая жизнь бесценна, — серьезно возразил Лавров.
Пришлось вновь обратиться к помощи «верхней коры головного мозга» — размышлять.
Я не нахожу в этом зале потерпевшего, — сказал наконец Сальватор.
— Я потерпевший! — вдруг крикнул Бальтазар, срываясь с места. Кристо дернул брата за рукав и усадил на место.
— О каком потерпевшем вы говорите? — спросил председатель. — Если вы имеете в виду изуродованных вами животных, то суд не счел нужным показывать их здесь. Но Ихтиандр, человек-амфибия, находится в здании суда.
— Я имею в виду господа бога, — спокойно и серьезно ответил Сальватор.
Наконец старый, огромный спрут, выведенный из терпения, решил расправиться с дерзким