Да, некоторые не прозреют. У свиньи так устроена анатомия, что она не способна поднять голову, не способна посмотреть на небо, она роется носом в грязи, жрет отходы, она не знает, что можно не жрать отходы, что можно по-другому. Такие свиньи не смогут прозреть, таким свиньям нам предложить нечего. Учитесь поднимать голову, учитесь смотреть вокруг, учитесь у тех, кто прозрел, кто несет вам настоящую цивилизацию, а не тот суррогат, которым вас кормят хозяева. Все они виновны, потому что позволили хозяевам их же руками построить это уродство.
Никто не помнит, как начиналось. И когда. Никто не может объяснить, почему, зачем, какова была последовательность событий, которые привели к последствиям. Никто никогда не сможет объяснить, почему все произошло именно таким образом. Но все всё помнят. Все помнят, как отключали электричество, как ничего больше не было, как человек говорил, что, несмотря на очевидное разрушение, потребуется сделать так, чтобы разрушение осуществилось, поскольку в противном случае его не удастся избежать.
Потом привыкаешь. По-прежнему не соглашаешься, но уже не споришь. Потому что привык. Ничего стыдного в этом не вижу, ну привык и привык. Все примерно в одном состоянии. Все привыкли. А потом однажды крик становится шумом автобуса.
Каждый день он собирал часы со всей квартиры, будильники, наручные, даже большие настенные из гостиной, расставлял на столе и выставлял на них разное время, даже заводил будильники. Разное время на разных часах. Потом периодически будильники звенели, днем, ночью, когда угодно. Он делал это регулярно, сосредоточенно, как будто от его странноватого ритуала зависела судьба мироздания.
