Я бы сказал, что в моем теле есть одна порядочная, добрая косточка, когда дело касается тебя, льесса
Тавиус, – произнесла я сквозь зубы, – пожалуйста, пошел в жопу.
Королеву Плоти и Огня. И его – короля, восставшего из Крови и Пепла.
А если я не принцесса? – возразила я, убирая руку. – Тогда можно приступать к упомянутому разврату?
Один из самых смелых поступков – принять помощь других.
– Похоже, меня по ошибке записали в создательницу проблем.
– По ошибке?
Ты просто сосуд, который был бы пустым, если бы не искра жизни.
– Любовь стала причиной их смертей задолго до того, как оба испустили последний вздох. Еще до того, как отец познакомился с матерью. Любовь – прекрасное оружие, которым часто пользуются, чтобы управлять другими. Она не должна быть слабостью, но становится ею.
Потому что когда ты улыбаешься, нет ничего, что я бы не позволил тебе делать со мной.
Я улыбнулась смелее.
– Тридцать шесть.
Я лениво открыла глаза.
– Что?
– Веснушек, – пояснил он. Его щеки… порозовели. – У тебя на лице тридцать шесть веснушек.
В груди поднялся вихрь.
– Ты правда их сосчитал?
– Да. – Эш откатился назад. – Еще в первый день, когда ты попала сюда. А потом пересчитал и убедился, что не ошибся. – Он поправил развязавшийся пояс моего халата. – Надеюсь, у тебя не осталось сомнений в моем интересе к тебе.
