Пожалуй, у Поволжья самая богатая террористическая история среди прочих российских регионов на промежутке, охватывающем последние 20—25 лет. Разумеется, после Северного Кавказа.
Еще пара инцидентов с участием уральцев произошла в 2018-м. В сентябре в ходе спецоперации возле аула Талги (пригород Махачкалы) был убит житель Саткинского района Челябинской области Артур Фархиуллин, в свое время отсидевший в Магнитогорске.
России эта традиция формировалась с конца 1990-х. Изначально существовало два направления хиджры (в переводе с арабского — «переселение») отечественных моджахедов. Среднеазиатское — в Афганистан и Пакистан. И кавказское — сперва в Чечню, а затем остальные соседние мусульманские республики. Но ближе к середине 2010-х оба этих потока практически иссякли. Десятки и даже сотни «волонтеров» двинулись на Ближний Восток — в Сирию и Ирак, дабы вступить в состав «Исламского государства» либо иных аналогичных группировок.
Если рассуждать о текущем положении дел, то, конечно, Урал — не самый активный отечественный регион в плане джихадизма. Уступает ему, наверное, только Сибирь, опережает — Поволжье. А Северный Кавказ, в принципе, вне конкуренции.
Вообще, терроризм не является для Урала чем-то новым. Вспомним, например, события более чем столетней давности. Александр Лбов, братья Давыдовы, братья Кадомцевы и многие другие — самые настоящие «звёзды» боевого левого движения и местного революционного подполья.
