Фицрой вскрикнул оскорбленно: – Как хорошо, что ее высочество не слышит твои инсвинуации! Как ты постоянно на меня клевещешь, как клевещешь!.. Как будто это не самое правильное дело: добить и ограбить!
Спасибо, – крикнул я. – Ощутил, что я в беде? Он покачал головой: – Нет. – А что? – Наши кони устали, – сообщил он мне новость. – А у этих кони намного свежее. Вы бы их не взяли. – Ты прав, – сказал я пристыженно. – Я демократ, только о себе думаю
Я убрал палец со спусковой скобы, борясь с чисто человеческим звериным желанием всаживать пулю за пулей в этих существ. Даже не потому, что защищаюсь, а потому, что самец, а самец самцу зверь куда зверинее, чем волк, ибо волк волков не убивает
Побудь минутку с ее высочеством, – попросил он. Я сказал принцессе: – Ваше высочество, не смотрите в ту сторону, там сейчас Фицрой осуществляет освященный веками традиционный акт воинов… В смысле, отдает последние почести павшим, освобождая их карманы и сумки от лишнего, чтобы им было легче идти в блаженный потусторонний мир
