автордың кітабынан сөз тіркестері  Мастер Страшного суда. Иуда «Тайной вечери»

Лео Перуц

– Вы правы, укоряя меня в том, что я докучаю вам стихами, которые вы уже знаете. Вот почему я только что сложил новые и надеюсь, они придутся вам по сердцу. Итак, слушайте балладу о вещах, какие я знаю, и об одной вещи, которой не знаю

Банальная мелодия танца, таков ритм жизни и смерти, так мы приходим и так уходим. То, что потрясает нас и повергает ниц, становится иронической усмешкой на лице мирового духа, для которого и страдание, и скорбь, и смерть земнородных не что иное, как извечно и ежечасно повторяющееся явление.

– Брось дурака валять, Феликс, – сказал он. – Ты знаешь не хуже меня, чего мне недостает. То, что ты говоришь, довольно верно, но не в этом суть. Поверь мне, всему этому можно научиться или же оно является само вместе с задачею, перед которою тебя ставят. Только творческой фантазии научиться нельзя. Либо она есть, либо ее нет. Этой фантазии, творящей миры из ничего, вот чего мне не хватает, как и многим другим, как большинству.

Господь хотя иной раз и задерживал взносы, но в целом был плательщиком исправным, надежным и о процентах не забывал.

Только творческой фантазии научиться нельзя. Либо она есть, либо ее нет. Этой фантазии, творящей миры из ничего, вот чего мне не хватает, как и многим другим, как большинству.

прибавил:
– Если угодно, я нынче же назову вам мое любимое блюдо, чтобы у вас было время приготовить его назавтра. Как насчет молочного поросеночка? Не возражаете?
– Я, – сказал Бехайм, потирая левое плечо, – хотел предупредить вас, что завтра…
– …Постный день? – перебил свечник. – Знаю. Да только

только мне все едино, ровно турку какому. Молочного поросенка либо куропаточку, коли она вам больше по вкусу, я и в пятницу скушаю с удовольствием; по-вашему, может, это и грех, но ведь пустяковый – каплей святой воды смыть можно. Впрочем, если хотите, будем поститься и, как добрые христиане, ограничимся рагу из линей, а еще лучше – мелкими крабами в масле, с ломтиками поджаренного хлеба, вот уж поистине постное блюдо. – Он откинул голову и закрыл глаза, будто смакуя тающих во рту маленьких крабов.

И не забывайте, я художник, а не вьючный осел.

Пусть то, что меж нами затеялось, кончится для меня счастием и радостью. Ибо разве я могу умолчать перед Тобою, да Ты и Сам знаешь, что, коли он меня захочет, я не сумею ему отказать».

Для него немота – горе, а для меня – удача, ведь положиться можно только на немых.