закон, и этические нормы позволяли врачам не спрашивать разрешения у живого пациента,
Очень важно, чтобы доноры осознавали возможные последствия исследования тканей
. Она продолжала растить детей, работая в разных местах — парикмахершей, публичным нотариусом, техником по смешиванию компонентов на цементном заводе, продавцом в бакалейном магазине, водителем лимузинов.
«А если бы вы возразили, — заявил он, — то, полагаю, вы сидели бы здесь со своим лопнувшим аппендиксом и вели бы переговоры».
Едва я открыла дверь своей машины, как появилась Кортни — теперь она хлопала в ладоши, широко улыбалась и подпрыгивала на цыпочках.
Благодаря принятию в 1996 году Закона о защите и передаче данных учреждений здравоохранения на сегодняшний день существует четкий федеральный закон, призванный предотвращать нарушение неприкосновенности частной жизни, подобное тому, что случилось с семьей Лакс, когда врачи больницы Хопкинса опубликовали имя Генриетты и ее медицинские записи.
Родители доказывали, что исследование этих образцов является вторжением в личную жизнь их детей.
Оставляя ткани в кабинете врача или в лаборатории, вы избавляетесь от них, как от отходов, и любой человек может взять ваш мусор и продать. Поскольку Мур избавился от своих клеток, они не являлись более продуктом его тела. Так гласило постановление судьи. Клетки «трансформировались» в изобретение и теперь являются результатом «человеческого мастерства» и «изобретательских усилий» Голда.
Леонард Хейфлик — исследователь, первым вырастивший эти клетки, — доказывал, что в отношении любых культивируемых клеток существует множество сторон с законными имущественными интересами, включая ученого, который их вырастил, тех, кто финансировал любые выполненные работы, связанные с этими клетками, и донора исходного материала. По его словам, без любого из этих участников культивируемые клетки попросту не существовали бы — равно как и деньги, полученные в результате их продажи.
Когда судья Джозеф Уэпнер, известный как судья на телешоу «Народный суд», закончил слушать показания, Мур решил, что никто не воспримет его дело всерьез.
