Оглавление

ГЛАВА 31

— Вы меня слышите?

Я молча смотрела в прекрасное лицо своего соседа и ощущала самый настоящий ужас.

— Вам нужна помощь? — Его вкрадчивый красивый голос пробирал меня до самых костей. Он разговаривал со мной по-чешски.

— Нет, спасибо… Мне уже лучше, — найдя в себе силы раскрыть рот, пролепетала я.

— Но вы выглядите испуганной, — мягким тоном настаивал мой сосед-вампир.

— Просто я боюсь летать, — прошептала я первое, что пришло мне в голову.

Эмоции и страх взяли верх над моим разумом: я была не в силах пошевельнуться или отвести взгляд от моего опасного соседа. Меня охватила легкая дрожь. Пальцы с силой впивались в подлокотники.

«Что мне делать? Господи! Что делать!» — лихорадочно думала я: мысли, как нарочно, перебивали одна другую. — Седрик… Ведь я могу позвонить ему! Нет, тогда вампир услышит, о чем я с ним разговариваю… Но я могу написать… Да! Я напишу ему!»

— Закройте глаза и глубоко дышите. Мысленно представьте или вспомните что-нибудь хорошее, — все тем же приятным голосом сказал мне вампир.

«Почему он так вежлив со мной? Ведь он знает обо и Седрике! Знает о том, что я владею тайной вампиров! Но, возможно, он ничего не слышал? Самолет стоял так далеко от здания аэропорта!» — пронеслось в моей голове, и в моей душе зажглась искра надежды. Но я не могла рисковать: непослушными дрожащими руками я достала из-под переднего кресла мой рюкзак и стала нервными рывками искать в нем телефон, чувствуя на себе взгляд голубых бессмертных глаз. Наконец, телефон был найден, и я взяла его обеими руками, чтобы вампир не заметил, как они дрожат, и стала набирать сообщение Седрику, с искренней надеждой на его совет и поддержку.

«Он знает, что делать… Мне не стоит так волноваться» — попыталась успокоить себя я, давя пальцем на сенсорный экран телефона.

— Что вы делаете? — вдруг услышала я возмущенный женский голос, прямо над моим ухом, и даже вздрогнула от неожиданности.

Подняв взгляд, я увидела стоящую рядом со мной стюардессу.

— Я хочу отправить сообщение родителям. Они попросили написать им, как только… — начала, было оправдываться я, хоть и прекрасно знала о том, что звонить и писать по обычной сети в полете было строго запрещено.

— Пожалуйста, поставьте телефон в режим «в самолете» и не выключайте его до прибытия в Рио. Таковы правила авиакомпании, — слегка раздраженным тоном приказала мне стюардесса.

— Сейчас, одну минуту! Я почти закончила! — с отчаянием воскликнула я и продолжила набирать сообщение.

— Пожалуйста, дайте мне телефон, и я сама поставлю его в нужный режим! — настойчиво сказала стюардесса и протянула мне свою ладонь.

Меня охватила паника, и я машинально прижала телефон к груди.

— Поймите, я не шучу! Ваш телефон может вызвать помехи на приборах! — серьезным тоном сказала стюардесса.

Я посмотрела по сторонам и обнаружила, что, ближайшие к моему креслу, соседи смотрели на меня недовольными и даже презрительными взглядами. Мне стало ужасно стыдно, но, черт, я не могла сдаться! Мне нужно было написать Седрику и дождаться его ответа!

Меня охватило чувство безысходности, но я послушно поставила телефон в нужный режим.

— Я ведь смогу воспользоваться им позже? — тихо спросила я, потеряв надежду на счастливый финал моего полета.

— Да, конечно, но только, когда мы прилетим в бразильский аэропорт, — строго ответила мне стюардесса и отошла от меня.

На мои глаза навернулись слезы — я была на грани истерики. Положив телефон в рюкзак, я вновь сжала подлокотники и откинулась в кресло. В голове лихорадочным круговоротом вертелись мысли, и я напрягала находчивость и разум, ища выход из сложившейся ситуации.

В висках стучал учащенный пульс, ударяя по ним, как молотком. Я прекрасно понимала, что мне нужно было контролировать себя, но страх был сильнее меня.

Вдруг мой сосед-вампир положил свою ледяную белую ладонь на мою. Я вздрогнула от неожиданности и страха и машинально взглянула на него — он улыбался мягкой приветливой улыбкой.

— Простите, что напугал вас, — извиняющимся тоном сказал вампир. — Я просто хотел узнать, как вы себя чувствуете.

Я тут же попыталась побороть состояние трясущегося кролика, ведь поняла: если я ничего не отвечу вампиру, а буду продолжать трястись и вести себя как жертва, — это никак мне поможет, а лишь вызовет его подозрения.

— Это все волнение… Я просто ужасно боюсь летать… У меня каждый раз так, — отрывисто бросила ему я, молясь, чтобы мой голос не дрожал.

— Может, у вас есть таблетки, чтобы снять волнение? — спросил вампир.

— Да, я всегда ношу их с собой… Но я забыла их дома… В красной сумке… Спешила на самолет и забыла, — пролепетала я.

Вампир понимающе улыбнулся, раскрыл большую газету и принялся читать ее. Его лицо скрылось за бумажной страницей, что принесло мне долгожданное облегчение.

Теперь, когда я не ощущала на себе его пристальный взгляд, ко мне вернулась способность размышлять трезво: я закрыла глаза, плотно сжала рот, вновь обрела контроль над своим дыханием и принялась продумывать будущие действия.

«Успокойся, Вайпер, успокойся! Ты знаешь, что вампир не может скомпрометировать себя и убить тебя прямо в самолете, ведь здесь слишком много свидетелей. Значит, ты можешь спокойно долететь до Бразилии, а там, в аэропорту, будет много людей, и он не сможет тронуть тебя. Потом… Что потом? Потом стемнеет и… Стоп! Когда я прилечу в аэропорт Рио, первым, что я сделаю — позвоню Седрику! Он скажет мне, что делать, и я буду в точности выполнять его инструкции. Но, что будет вечером? Этому кровопийце будет очень легко попасть в мой гостиничный номер, и высота не будет для него препятствием! А, может, я зря паникую? Может, он совсем не собирается убивать меня? — думала я. — Нужно притвориться спящей, и вампир выйдет из самолета, не вспомнив о моем присутствии, а я, как только выйду из этой воздушной тюрьмы, сразу полечу обратно в Чехию… Да! Все просто!» — Эта мысль немного успокоила меня, но, когда я открыла глаза, то вновь вернулась в страшную реальность: я и вампир, сидящий рядом.

— Рад видеть, что вам уже лучше, — вдруг услышала я голос вампира. Он опустил свою газету и с улыбкой взглянул на меня.

— Да, мне намного лучше. — Я попыталась выдавить из себя улыбку.

— Почему вы боитесь меня? — спросил он.

Этот вопрос застал меня врасплох.

— С чего вы взяли? — спокойным тоном ответила я.

— Как вы не пытаетесь это скрыть, у вас это плохо получается.

Я промолчала и отвернула лицо к иллюминатору.

— Не бойтесь, я не кусаюсь, — вновь услышала я голос вампира.

— Вы просто смешны! — еле слышно прошептала я.

Мой сосед тихо рассмеялся и вновь зашуршал своей газетой.

Самолет плавно рассекал воздушное пространство, унося меня в неизвестность.

Эта словесная борьба с вампиром утомила мой и без того угнетенный разум: закрыв глаза, я попыталась расслабиться, но вскоре поняла, что невольно вслушиваюсь в шум самолета, стремясь услышать, что сейчас делает мой страшный сосед. Но с его кресла не раздавалось ни звука.

«Но, разве он не читает газету? Почему он сидит так тихо? Эта тишина пугает меня!» — лихорадочно подумала я, резко открыла глаза и обернулась к вампиру, но с удивлением увидела, что его кресло пустовало.

Он ушел. Исчез.

Я откинулась назад и, чувствуя радость и облегчение, закрыла лицо ладонями. С моей души будто упал огромный камень. И, пока никто не видел, я решила воспользоваться ситуацией и написать Седрику. Я быстро открыла рюкзак, лежащий на моих коленях, и стала искать телефон. Но, к моему нарастающему отчаянию, я вдруг поняла, что он исчез. А я ведь могла поклясться, что положила его в рюкзак!

— Не спится? — Раздался красивый голос моего соседа.

Я подняла взгляд от рюкзака: вампир уже сидел на своем месте, вольготно откинувшись назад и, улыбаясь, смотрел на меня.

Все мое существо похолодело от страха. А вампир только улыбался, но его чарующая ранее улыбка превратилась в насмешливую. Он насмехался надо мной и даже не пытался этого скрыть. И тут меня осенило: это он взял мой телефон, пока я притворялась спящей!

— Где мой телефон? — с тревогой спросила я его. — Зачем вы его забрали?

«Он забрал мой телефон! Что мне теперь делать? Как теперь я смогу написать Седрику?» — с отчаянием подумала я.

— Твой телефон? Зачем он мне нужен? — спокойно ответил на мое обвинение вампир, но его глаза смеялись.

— Я знаю, что это сделали вы! И я не разрешала вам обращаться ко мне на «ты»! — на секунду позабыв свой страх, выпалила я.

— Мне не нужно твое разрешение, — усмехнулся он и наклонился к моему лицу. — Ладно, милая, хватит ломать комедию: я знаю, кто ты, а ты знаешь, кто я, — прошептал он мне на ухо.

Я машинально вжалась в кресло, чувствуя ужас, пробегающий по телу. Вдруг я почувствовала ледяное прикосновение к моей щеке, и меня передернуло, но я сумела сдержать крик.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — пролепетала я, ужасаясь его безжалостным словам.

Увы, моя надежда превратилась в прах: он слышал, а может, и видел нас с Седриком в аэропорту.

— Не принимай меня за скудоумного. Я знаю о тебе все. И знаю, что ты очень опасна, потому, что этот пражский идиот рассказал тебе то, что ты знать не должна. Да, я вампир, а впрочем, ты сама это знаешь. Надо же, и что только этот Морган в тебе нашел?

Мое сердце забилось с бешеной скоростью, но я не могла пошевельнуться, а лишь до боли сжимала подлокотники кресла.

— Хотя, признаться, я понимаю, чем ты заинтересовала его: ты довольно мила. Но он проболтался тебе о нашей тайне, и, черт, он сделал это зря!

— Мне все равно, что вы со мной сделаете, но оставьте в покое Седрика! — отрывисто пролепетала я. — Он ни в чем не виноват! Это я заставила его рассказать мне…

— Самопожертвование — как это мило! Но не волнуйся, он получит по заслугам!

— Нет! Вы не понимаете! — тихо воскликнула я.

— Нет, это ты не понимаешь, маленькая дурочка! Он совершил роковую ошибку, а за ошибки надо платить, — шептал он мне на ухо.

— Прошу вас, не трогайте его!

— Не трогать? А ты думаешь, это так просто — рассказать смертной нашу тайну и не получить за это никакого наказания? Эта тайна не принадлежит только ему, и Моргану следовало знать, чем ему это грозит. Но что делать с тобой? А впрочем, это легко исправить — ты не выйдешь из этого самолета.

Его зловещий шепот слышала только я, и никто не мог помочь мне.

Я почувствовала, как ледяная ладонь медленно переползла на мою шею, где в бешенстве билась сонная артерия. Под пальцами вампира артерия забилась еще сильнее, готовая взорваться и забрызгать все вокруг моей кровью.

Мои глаза наполнились слезами: я плакала от мысли, что все потеряно. Все наши мечты и надежды были разбиты. Наша тайна раскрыта. Наше будущее — перечеркнуто. И все из-за нашей собственной неосторожности…

— Ты так красива, когда плачешь, — вдруг прошептал вампир, еще ближе наклоняясь ко мне и не убирая руку с моего горла.

— Я клянусь, я закричу! — громко прошептала я, готовая на все, лишь бы он отстал от меня.

— Кричи на здоровье, но, знай: если из твоего горла вырвется хоть один крик, — я убью всех, кто летит на этом самолете. Ты ведь не хочешь, чтобы их смерти были на твоей совести?

— Лучше убейте меня, только не издевайтесь надо мной! — обреченно прошептала я. — Но прошу, не трогайте Седрика! Ведь я — единственный свидетель, а значит, когда вы убьете меня, — ваша тайна умрет вместе со мной. Если хотите, убейте меня прямо сейчас, я даже не буду сопротивляться!

— Убить тебя сейчас? — Вампир саркастически ухмыльнулся. — Это, конечно, очень заманчиво, но здесь слишком много свидетелей. Но тебе нужно умыться. Пойдем, и веди себя прилично! — Он поднялся со своего кресла, взял меня за руку и потянул за собой, и я послушно пошла за ним, как собака на поводке.

Мы дошли до туалета. Вампир бесцеремонно толкнул меня внутрь, зашел сам и защелкнул за собой замок.

Я непонимающе смотрела на него: он убьет меня здесь? В туалете?

— Умойся, а я пока сделаю звонок, — услышала я его приказной тон.

— Но ведь здесь нельзя звонить, — прошептала я, до смерти напуганная его поведением.

Что? Он не будет убивать меня? Или убьет, когда позвонит? Что, черт возьми, происходит!?

Вампир достал из кармана пиджака мобильный и, посмотрев на меня, насмешливо добавил:

— Поживи пока. Убить тебя здесь было бы дурным тоном.

Я застыла в нерешительности, не зная, что делать.

— Умойся, сейчас же! — повторил он резким тоном, который заставил меня вздрогнуть.

Повернувшись к раковине, я увидела свое отражение в висящем над ней зеркале: заплаканная, растрепанная, с покрасневшими щеками и носом. Я включила воду и стала машинально умывать лицо.

— Маркус! Это Грейсон, — услышала я за спиной. Вампир перешел на английский. — Да, в самолете. Слушай, у меня к тебе важное дело. Извини, что я вот так сорвался: возникли неотложные дела. Ты занят? Тогда я перезвоню позже. Удачи, друг мой. И не забудь поцеловать от моего имени твою очаровательную невесту.

«Он знает Маркуса? — ошеломленно подумала я. — Вернее, если судить по его словам, Маркус и он — друзья! Значит, если бы Маркус узнал о том, что этот безжалостный кровопийца планирует отомстить Седрику, он бы запретил оглашать его „преступление“ на весь вампирский мир, чтобы уберечь Седрика… Но почему этот незнакомый вампир даже не обмолвился обо мне? Ведь он явно даже не догадывается о том, что Маркус уже давно меня знает!» — искренне удивилась я.

Но факт дружбы Маркуса с этим вампиром принес мне облегчение: Седрику не грозит жестокая расправа! Маркус не позволит этого!

Умыв лицо и взглянув в зеркало, я увидела, что Грейсон (теперь я знала его имя) задумчиво смотрел на меня.

— И что мне с тобой делать? — протянул он, потирая подбородок. — Убить тебя пока нельзя, оставить на свободе — тоже. Остается только одно — ты погостишь у меня.

Погостить? Я даже представить не могла, что он хотел со мной сделать. Единственное, в чем я не сомневалась, это в том, что отныне моя жизнь станет невыносимой: наш с Седриком секрет был раскрыт, и теперь пришло время расплачиваться за нашу любовь. Раньше я считала, что расплатой будет моя смерть, но никогда не думала о том, что все будет кончено так скоро — я стояла лицом к лицу с одним из тех, от которых желал защитить меня Седрик.

— Ты когда-нибудь была в Англии? — спросил Грейсон.

Я смотрела на его идеально-красивое лицо и не могла ничего ответить.

— Тебе там понравится, — улыбнулся вампир. — Впрочем, как и мой замок.

— Почему ты просто не убьешь меня? — машинально спросила я.

— Я обязательно сделаю это, но позже. Пойдем.

Грейсон схватил меня за руку, открыл дверь и вновь повел меня за собой. Его ледяные пальцы жгли мою ладонь, и я чувствовала себя маленьким кроликом, которого удав уже схватил в свои смертельные кольца и сжимал, но не убивал, чтобы насладиться страданиями своей жертвы.

Мы заняли свои места: я — у иллюминатора, вампир — соседнее кресло.

Я отвернулась к окну. Мне хотелось только молчать. Мой взгляд остановился на одной точке. Все силы во мне иссякли.

— И, все-таки, не могу понять, как он влюбился в тебя настолько, что осмелился рассказать тебе о том, что он вампир, — вдруг тихо и насмешливо сказал мой сосед.

— Наверно, ты просто никогда не любил, — еле слышно прошептала я.

— Да куда мне, бессердечному, — усмехнулся Грейсон.

Я равнодушно слушала его и даже слабо улыбнулась от мысли, что мой Седрик — не такой, как остальные вампиры. Мой Седрик — добрый, чуткий и человечный.

— Почему ты улыбаешься?

— Я рада, что Седрик — не такой, как ты. Он выше вас всех, — чувствуя гордость за возлюбленного, ответила я ему.

— Только ненормальный идиот мог влюбиться в смертную, — тихим зловещим тоном сказал Грейсон. — И как много он тебе рассказал?

— Это ты — ненормальный! — выпалила я, возмущенная тем, что он обливал Седрика грязью.

— Выбирай слова. Дурочка, ты даже не представляешь, что я могу сделать со всеми этими людишками! И, знаешь, в чем вся прелесть? В том, что я могу убить их, а они меня — нет, — мрачно сказал на это вампир.

— Говори, что хочешь! Мне все равно! Просто оставь меня в покое! — устало прошептала я и отвернулась от него. Но вдруг я почувствовала, что он положил свою ладонь на мое запястье и накрыл наши руки своей газетой. Я попыталась оттолкнуть ее, но он лишь усилил хватку, причиняя мне сильную боль.

— Не делай глупостей, — прошептал Грейсон мне на ухо.

— Мисс, вам плохо? — услышала я участливый голос стюардессы.

Взглянув на нее, я даже улыбнулась: во мне мелькнула искра надежды. Я планировала притвориться больной и попросить эту женщину провести меня до туалета, но вампир так крепко сжал мое запястье, что я чуть не вскрикнула от боли. Его пальцы, как тиски, давили мои кости, и я боялась, что он сломает их.

«Только посмей что-то сказать» — Говорили его ледяные голубые глаза.

— Нет, я просто боюсь летать… Но спасибо за беспокойство, — едва выдерживая боль, сквозь зубы процедила я, стараясь, чтобы в моем голосе не было слышно слез.

— Не волнуйтесь, я позабочусь о ней, — сказал Грейсон, улыбнувшись стюардессе. — Мы друзья.

«Друзья? Чертов лицемер!» — мысленно крикнула я.

— Хорошо, но, если вам станет хуже, обязательно позовите меня, — сказала мне стюардесса и отошла от нас.

И лишь когда стюардесса скрылась за шторой, вампир отпустил мое запястье, и я тут же сбросила с него газету и увидела на нем темно-синие вмятины, оставленные пальцами Грейсона.

— Ненавижу тебя! — тихо вырвалось у меня.

В ответ мне он лишь тихо рассмеялся.

ГЛАВА 32

Я шагал к парковке и до сих пор не верил в то, что Вайпер улетала. Но, несмотря на печаль от расставания, я был рад тому, что отныне Вайпер была в безопасности, и с нетерпением ждал ее сообщения, которое она должна была отправить мне, сразу по прилету в аэропорт Рио. Мне было страшно за Вайпер, ведь самолет мог упасть и разбиться или мог подняться шторм, который навлечет на самолет возможность аварии.

Приехав в замок, я поставил свое авто в гараж, объял салон и себя освежителем воздуха, поднялся наверх и нашел Маркуса — он был в зале, общался в кругу своих друзей, но, увидев меня, направился ко мне.

— Вот ты где! У меня для тебя хорошая новость! — широко улыбаясь, сказал Маркус.

— Что за новость? — тоже улыбнулся я.

— Давай прогуляемся по городу, и я все тебе расскажу. — Маркус подмигнул мне.

«Что-то насчет Вайпер» — догадался я, иначе, Маркус не стал бы выманивать меня подальше от замка и гостей.

Опасаясь чужих ушей и болтая о всякой ерунде, мы спустились в гараж, сели в автомобиль брата, и, лишь выехав далеко от замка, Маркус остановил авто в небольшой роще, под густой тенью высоких мощных деревьев.

— Что за хорошая новость? — спросил я, жутко заинтригованный поведением Маркуса.

Но вместо ответа Маркус громко включил радио и стал подпевать ему — он словно наслаждался своей упоительной новостью и желал помучить меня.

— Маркус!

— Подпевай! — сказал он и вновь затянул веселую джазовую песенку.

— Я понимаю, что тебе ужасно весело, но, прошу, оставь это на потом, — попросил я, выключив радио.

— С чего бы это? — Маркус вновь включил радио и запел во всю глотку.

— С того, что мне и так есть о чем беспокоиться! — усмехнувшись, ответил я и в очередной раз выключил радио.

— Неужели? Тогда рад избавить тебя хотя бы от некоторых волнений! Теперь можешь сильно не волноваться: сегодня утром улетел Брэндон.

— Великолепно, — мрачно бросил на это я. — Но как он решился? Он сказал мне, что не может пропустить твою свадьбу.

— У него возникли неотложные дела в Англии, поэтому он принес свои искренние извинения и улетел.

— Он точно улетел? — спросил я. — Ты сам это видел?

— Да, я проводил его до аэропорта. К тому же он недавно позвонил мне из самолета, — ответил Маркус.

— Отличная новость, — вздохнул я, но в душе, почему-то, чувствовал недоверие.

— Ты рад? — спросил брат, внимательно взглянув на меня. — Вижу, что не очень.

— Это прекрасная новость, но что-то давит на меня, — ответил я, сам не понимая причину своего волнения. — Я не могу ничего сказать, пока не получу от Вайпер сообщение о том, что с ней все в порядке.

— Но ты ведь проверил самолет? Там не было вампиров?

— В том-то и дело: сломался коридор, и пассажирам пришлось садиться с площадки. А площадка была вся залита чертовым солнцем.

— Это, конечно, печально, но в этом нет ничего страшного. Хотя, кажется, я понял, что тебя волнует. Думаешь о том, не встретилась ли она с Брэндоном?

— Да, и теперь я понимаю, как легкомысленно поступил! — с горечью сказал я. — Ведь он звонил тебе недавно, а, значит, он еще не в Англии.

— На этот счет можешь не беспокоиться: он улетел на своем личном самолете, и еще до того, как ты оправил Вайпер в Бразилию.

— Ты точно в этом уверен?

— На все сто процентов.

— Но мне нужно убедиться в этом. Я должен позвонить ему. — Меня съедало беспокойство.

А вдруг он не вылетел вовремя и увидел нас с Вайпер? Ведь тогда он мог пересесть в ее самолет, чтобы устранить «угрожающую вампирам смертную девчонку». Что, если он, все-таки, летит на одном самолете с Вайпер?

Эти мысли обожгли мое сознание.

— Мне кажется, это лишнее, — нахмурился мой брат.

— Я должен позвонить ему, — повторил я. — Продиктуй мне его номер.

Маркус недовольно вздохнул.

— Подожди, пока придет или не придет сообщение от твоей Вайпер. Вдруг это всего лишь совпадение? Я, например, уверен в этом, — недовольным тоном сказал он.

— Ты прав, нужно подождать, — согласился я. — Но, если сообщение от Вайпер не придет, я полечу в Бразилию. Извини, Маркус, но я не буду находить себе места и уже жалею о том, что отправил ее туда.

— Все в порядке. Ты преувеличиваешь. Это всего лишь совпадение, поверь мне. Такой ситуации просто не может быть в реальности.

— Ты не представляешь, как я хочу в это верить, но, если рассчитать в процентах… — мрачно начал я.

— Как мне надоело твое нытье! В порядке твоя Вайпер! Не нужно так трястись за нее! — нервно перебил меня Маркус.

— Ты не можешь понять меня, потому что Маришка — бессмертна, и тебе не приходится бояться за нее. А Вайпер — человек, — усмехнулся я. — Она может погибнуть, и я боюсь, что не окажусь рядом, чтобы спасти ее.

— Эта девчонка превратила тебя… — начал Маркус, но оборвал себя на последнем слове.

— В тряпку? — мрачно закончил я его мысль. — Пусть так, мне все равно. Да, Маркус, ты прав: я сильно изменился. Но я не оправдываюсь перед тобой.

Брат глубоко вздохнул и потер свою переносицу.

— Ты не заметил, что в последнее время мы только и делаем, что ссоримся? — сказал он, словно не услышав моих слов.

— Жизнь без ссор была бы крайне скучной, — спокойно ответил на это я.

Некоторое время мы молчали, устремив взоры в разные стороны.

— Лучше бы я не рассказывал тебе о Вайпер. Тогда бы ты не мучился, — вдруг вырвалось у меня.

— Лучше бы ты просто не влюблялся в нее, — мрачно откликнулся на это Маркус и завел мотор.

Мы поехали обратно в замок. Я заметил, как упало настроение брата: он стал угрюмым и молчаливым. В молчании мы заехали в гараж, вышли из автомобиля, поднялись наверх и разошлись, — каждый в свою сторону: Маркус — в зал, я — в свою комнату.

Закрывшись в комнате, я ходил из угла в угол, измеряя шагами ее огромное пространство. В голове вертелось лишь одна мысль: если сообщение от Вайпер не придет, я сам позвоню ей, а если она не возьмет трубку — брошу все и полечу в Рио, какие бы последствия это мне не сулило.

***

— О чем ты договорилась с Седриком? — услышала я голос вампира.

«Ах, да. Мы договорились, что я напишу или позвоню ему, как только прилечу в аэропорт Рио» — вспомнила я, обретя ясность мысли.

Но что я могла сделать? Этот незнакомый вампир забрал мой телефон, держал меня пленницей и не спускал с меня глаз, как цепной пес! Правда, он был настолько «милостив», что даже попросил стюардессу принести для меня обед, ужин и напитки. Но я не притронулась к еде и сделала лишь пару глотков воды. Также Грейсон отпускал меня в туалет, когда я просила его об этом. Кроме этого, он разрешил мне поспать, но я не могла сомкнуть глаз: мои тело и разум были слишком напряжены, чтобы позволить мне хоть ненадолго уснуть. Ночью мне стало холодно, и я робко попросила стюардессу принести мне теплый плед. К счастью, вампир не был против, и оставшиеся часы полета я просидела, плотно укутавшись в плед. Спина и ноги ныли — не помогало даже откинутое назад кресло.

— Как только мы выйдем из самолета, сразу позвонишь ему, — сказал Грейсон.

Моему удивлению не было предела.

Зачем ему это нужно? Не из милосердия же он говорит это!

— Да, я знаю, о чем вы договорились, — усмехнулся он, видимо, наслаждаясь моим удивленным взглядом. — Я слышал каждое слово, сказанное вами в пражском аэропорту. Я даже чуть не прослезился — это было так романтично.

— Не понимаю, зачем тебе это нужно? — спросила я, не видя логики в его поступках: сперва он собирался запереть меня в своем поместье, чтобы там тихонько убить, а сейчас приказал, чтобы я позвонила Седрику. Бессмысленно!

— Он должен думать, что с тобой все в порядке. Не хочу, чтобы он запаниковал и полетел за тобой. Поэтому ты позвонишь ему.

— А если нет? — с вызовом спросила я.

— Тогда он забеспокоится и все равно прилет — я давно знаком с ним и знаю его темперамент. А когда он прилетит, здесь его встретят наши собратья, которых я осведомлю о его проступке. Представляешь, что с ним будет? Он будет искалечен настолько, что станет живым поленом…

— Перестань! — вырвалось у меня: я живо представила все последствия моего упрямства. — Я позвоню и притворюсь очень счастливой! Я буду притворяться, сколько тебе угодно, только не говори никому о нас! Пожалуйста!

— Смертные… Какие же вы наивные! Стоит только припугнуть вас, и вы готовы сделать что угодно, впадаете в панику и несете всякую чушь, — зло усмехнулся вампир. — Но не волнуйся — не в моих интересах вредить Моргану. Я просто избавлюсь от тебя, и это будет решением всех проблем.

«Родители. Мои бедные родители! Как же они? Что будет с ними, когда они узнают о том, что их дочь пропала без вести? Как они смогут жить, зная, что больше никогда не увидят меня? Они ведь сойдут с ума!» — На мои глаза навернулись слезы.

Какие противоречивые мысли! Одна часть меня была рада тому, что с моей смертью исчезнет угроза для Седрикоа, а другая рыдала оттого, что это убьет моих родителей — для них нет ничего страшнее, чем пережить смерть своего ребенка.

— Твоя кровь просто потрясающа! — наклонившись в моему уху, прошептал вампир. — Когда мы прилетим в Англию, я убью тебя, но не сразу. Я буду выпивать по маленькому бокалу твоей крови каждый день, растягивая удовольствие.

— Я не подарю тебе этого, — тихо, но решительно сказала на это я. — Я убью себя — и все твои планы рухнут.

— Не забывай о Седрике. Ты же не хочешь, чтобы с ним что-то случилось? — жестким тоном перебил он меня. — Твои жизнь и смерть принадлежат мне, и, если ты убьешь себя, я сделаю все, чтобы твой Морган был наказан. Твоя жизнь — залог его счастья и благополучия. Я ясно выразился?

— Яснее не бывает! — прошептала я, окончательно потеряв силы бороться. — Делай, что хочешь! Мне все равно!

Как легко он манипулировал мной! Он знал каждую ниточку, за которую нужно было потянуть, чтобы заставить меня послушно выполнять его приказы!

— Тебе будет весело со мной. Я буду развлекать тебя, звонить Маркусу и рассказывать тебе новости со свадьбы. Англия в августе очень красива, и ты не пожалеешь, что проведешь некоторое время там, а не в Рио. И что только ты нашла в Бразилии? Пальмы, пляж и жару? Вайпер, ты даже не представляешь, какое чудесное времяпровождение я тебе устрою.

Молча слушая его красивый низкий голос, я украдкой смахивала со щек редкие слезы, катившиеся по моим щекам.

Вдруг в салоне громко прозвучал призыв капитана пристегнуть ремни безопасности, так как самолет выходил на посадку.

Эти шестнадцать с половиной часов были для меня пыткой. Шестнадцать часов — самых ужасных, страшных и ненавистных в моей жизни. Это было мучение: я знала, что теперь все разрушено, что мои родители будут умирать от горя, что я никогда больше не увижу Седрика, что все кончено. И это событие, это возмездие за нашу с Седриком любовь, настигло меня тогда, когда мы оба считали, что спасены.

Какая ирония! Какая жестокая шутка!

Самолет сел на асфальт, поехал по дороге и вскоре остановился. Люди подскочили со своих мест и доставали с полок и из-под передних кресел свои чемоданы и сумки. Когда дверь из салона, наконец, открыли, и пассажиры стали медленно покидать самолет, Грейсон наклонился к моему лицу.

— Пойдем. И не смей отходить от меня ни на шаг, — прошептал вампир мне на ухо.

— Куда я денусь! — с иронией, совсем не к месту, ответила ему я.

— Даже не пытайся убежать, Вайпер, иначе, я уже не буду так добр к тебе. — Грейсон схватил меня за руку, и мы пошли к выходу. К счастью, я успела машинально схватить свой рюкзак. Когда мы пробирались к выходу, я чуть не упала, споткнувшись о чью-то сумку, но Грейсон не обращал на меня внимания, а просто тащил за собой, не оглядываясь на меня, словно я была всего лишь чемоданом на колесиках. Мы прошли по широкому длинному коридору в здание аэропорта на контроль, а после — быстрым шагом направились к воротам терминала.

— Мой багаж! — с отчаянием воскликнула я, когда мы прямиком шагали прямо к выходу из терминала.

— Что в багаже? — равнодушно откликнулся на это вампир.

— Все! Вещи, обувь, личные принадлежности! — ответила я. — Они нужны мне!

Вместо ответа Грейсон резко свернул в отдел выдачи багажа, а я — за ним. Впрочем, выбора у меня не было: всю дорогу вампир держал мою ладонь в своей ледяной. Но я была рада: со мной будет хотя бы моя одежда, зубная щетка, паста и нужные женские принадлежности!

Забрав мой чемодан, мы вышли из аэропорта, и яркое солнце и светлый солнечный день тут же ослепили меня: всю дорогу до Рио, мой иллюминатор был закрыт шторкой, так как смысл наслаждаться видами для меня отсутствовал напрочь. Мы остановились в тени широкого длинного навеса. Но вокруг все было залито солнцем, и этот факт заставил меня улыбнуться до самых ушей. Теперь-то он не сможет увести меня!

— Ах, да, ты же не можешь находиться на солнце! — с сарказмом сказала я Грейсону.

Но он лишь криво усмехнулся.

— Глупенькая! — вдруг рассмеялся он. — Думаешь, я не просчитал выход из этой ситуации? Я живу в этом мире уже чертово количество лет и умею ходить под солнцем даже в самые солнечные дни! Смотри!

Грейсон указал на подходящего к нам человека с двумя большими черными зонтами, один из которых он держал над головой: этот человек был одет в строгий черный костюм, как и мой мучитель. Только теперь я обратила внимание на то, что Грейсон был одет в наглухо застегнутый черный костюм, и открытыми были лишь его голова и ладони.

— Добрый вечер, сэр, — сказал подошедший, и я увидела, что он тоже был вампиром.

«Уже вечер? Но еще так светло! Как я смогла дожить до вечера?» — удивилась я, оглядываясь вокруг и видя солнечный свет, необычайно яркий для вечернего, — по моим расчетам, здесь, в Рио было уже почти семь часов вечера, но я благополучно позабыла об этом, вымотанная эмоциональной борьбой с Грейсоном.

Окинув меня насмешливым взглядом, подошедший вампир приподнял брови, словно спрашивая: «А это еще кто?».

— Добрый вечер, Митч. Эта особа летит с нами: она — гостья моего замка, — сказал ему Грейсон, неприятно улыбаясь. — Где мои перчатки?

Митч молча достал из кармана пиджака тонкие черные кожаные перчатки и протянул их Грейсону.

— Синоптики ошиблись: вместо дождя сегодня весь день светит солнце, — сказал он.

— Не проблема, — ответил на это Грейсон, отпуская мою руку, — тут всего два шага пройти. — Натянув перчатки, он взял у своего слуги зонтик, раскрыл его и, снова схватив меня за руку, смело вышел под солнце — огромный зонт полностью скрывал его от солнечных лучей. Митч пошел за нами.

Яркий свет все еще ослеплял меня, и мне пришлось прикрыть глаза ладонью. Я осмотрелась вокруг: нас окружали тысячи людей, они суетились, кричали, куда-то спешили, и я завидовала им за то, что они были свободны, в то время как я чувствовала на своей коже ледяные тиски вампира.

— Ну, как тебе Бразилия? — услышала я голос Грейсона.

— Боюсь, что из-за тебя я ее не увижу, — мрачно ответила ему я, послушно шагая рядом с ним.

— У тебя красивые волосы, — вдруг сказал он, бросив на меня мимолетный взгляд.

Эта, совершенно не к месту, фраза заставила меня насмешливо улыбнуться.

Мы все дальше отходили от здания аэропорта. Ветер раздувал мои волосы, путая их, но у меня не было возможности убрать их с глаз, так как свободной рукой я тащила за собой мой чемодан на колесиках.

Люди удивленно смотрели на нас: наверно, мы представляли собой что-то забавное. Еще бы! Двое мужчин в черных костюмах, прячущиеся от солнца под большими черными зонтами, явно напрашивались на внимание. Лишь я была одета по-летнему.

Мы шли и шли. Я уже начала изнемогать от жары и тяжело дышать. Мои распущенные волосы лишь ухудшали ситуацию. Наконец, мы дошли до какого-то небольшого здания и встали под его благодатную тень. Вокруг не было ни души. Грейсон закрыл зонт, но не снял перчатки. Когда мы добирались до этого места, я заметила, как проходящие мимо девушки улыбались ему, но он словно не обращал на их улыбки никакого внимания.

Грейсон отпустил мою ладонь, достал из кармана своего пиджака мой телефон и протянул его мне.

— Звони ему.

Я посмотрела в его лицо и поняла, что он не настроен был шутить: голубые зрачки его глаз были холодны и остры, как осколки битого льда. Они впивались в меня почти с физической болью.

Вампир не оставил мне выбора: я взяла телефон.

— Я переставил его на обычный режим. Но помни: никаких шуток, — серьезным тоном предупредил меня Грейсон.

Машинально кивнув, я набрала номер Седрика. Появившиеся вдруг слезы жалости к себе, застилали мои глаза. Приложив телефон к уху, я затаила дыхание: послышались длинные гудки. Грейсон наблюдал за каждым моим движением, и я боялась даже дышать.

Но вдруг гудки оборвались. Седрик не взял трубку.

Этот факт поразил меня, и я застыла, с телефоном у уха. Затем я глубоко вздохнула и закрыла глаза: на самом деле, моя душа ликовала оттого, что Седрик не ответил мне, ведь теперь у меня появилась возможность убедить Грейсона в том, что для Седрика я была не более чем развлечением, игрушкой.

— Он солгал мне! — прошептала я, пытаясь выглядеть до смерти обиженной. Но мне не пришлось выдавливать слезы — они сами потекли по моим щекам, и я не стала спешить вытирать их. Пусть вампир думает, что ужасно расстроена!

Казалось, Грейсон поверил мне: улыбка исчезла с его лица, и оно приняло выражение глубокой серьезности.

— Значит, ты не так важна для него, как он утверждал, — вновь отобрав у меня телефон, сказал он.

— Он играл со мной! — всхлипнула я, не глядя на Грейсона, а будто обращаясь к самой себе, в порыве отчаяния. — Чем я заслужила это? Как он мог так поступить со мной? Я ведь так люблю его, а он…

— Если он не ответил, это еще ни о чем не говорит. Думаю, сейчас он занят или находится среди наших, поэтому не смог ответить тебе.

— Нет! Он сказал, что будет ждать моего звонка! Он обещал, что ответит при любых обстоятельствах! — воскликнула я, молясь, чтобы Грейсон не оказался прав и чтобы Седрик не стал перезванивать мне.

Грейсон молча вытащил из кармана чистый белый, аккуратно сложенный платок и протянул его мне: — Вытри слезы и прекрати истерику. Ты начинаешь действовать мне на нервы.

Приняв от него платок, я вытерла слезы. Терпеливо дождавшись пока я закончу свое занятие, Грейсон отобрал у меня платок и выбросил его в стоящий неподалеку мусорный бак. Затем вампир вновь раскрыл свой зонт, и мы вышли на залитую солнцем площадку. К счастью, идти было недолго — я поняла, что меня вели к небольшому самолету.

Но тут, к моему ужасу, громко зазвенел мой телефон, лежавший в кармане пиджака вампира.

«Нет, Седрик! Не звони мне! — с отчаянием подумала я. — Зачем ты звонишь!»

Грейсон резко остановился, обернулся ко мне и насмешливо посмотрел в мои глаза, и в его взгляде промелькнуло что-то странное, что заставило меня похолодеть, несмотря на стоящую вокруг жару.

Похититель молча протянул мне мой телефон.

— Седрик! — нарочно веселым голосом воскликнула я, ведь Грейсон не спускал с меня глаз. — Я только что прилетела в Рио! Здесь стоит ужасная жара!

ГЛАВА 33

— Вайпер, как я волновался! — Я был вне себя от радости, услышав в телефоне голос Вайпер. — Я уже придумал себе тысячу катастроф! — Но я промолчал о том, как опасался ее возможной встречи с опасным вампиром, так как не желал пугать ее тем, чего на самом деле не было: она позвонила мне, как и обещала.

— Не волнуйся, со мной все в порядке! Правда, я немного испугалась, когда самолет начало трясти, но, в целом, полет прошел отлично, — откликнулась на мои слова Вайпер.

— Прости, что не ответил сразу — мне пришлось уехать из замка, чтобы перезвонить тебе, — чувствуя в душе невероятное облегчение, сказал я. — Ты не заметила рядом с собой вампиров?

— Нет, что ты. Ты же собственноручно посадил меня на самолет!

— Но я не успел проверить его. Точнее, не смог.

— Все хорошо, Седрик! Извини, я перезвоню или напишу тебе позже: мне нужно забрать багаж.

— Хорошо. Буду ждать твоего звонка. — Я вслушивался в каждую ноту ее голоса.

— Ладно, я пойду. Только, пожалуйста, не волнуйся за меня, — нежно сказала Вайпер.

— Я уже скучаю по тебе. Но будь осторожна и не выходи на улицу после заката. Помни все, о чем мы договорились.

— Хорошо! Я люблю тебя!

Вайпер отключилась.

Меня объяли беспредельное счастье и покой. Мне вдруг даже стало стыдно за то, что я чуть не поссорился с Маркусом из-за моих заблуждений насчет Грейсона. Но теперь я был спокоен.

***

Я молча протянула телефон Грейсону.

Моему удивлению не было предела: я говорила с Седриком так весело и беззаботно, будто никакой опасности не было, словно Грейсона и его слуги не существовало. А ведь, возможно, это был наш последний разговор. Теперь, когда я услышала голос любимого, мне стало немного легче. Осталось только позвонить родителям, чтобы в последний раз сказать им, как я люблю их, но вампир не дал мне этой возможности: он забрал у меня телефон, схватил меня за руку, и мы пошли к самолету.

Когда мы поднялись по трапу в довольно просторный салон, обставленный скудно, но с комфортом, я хотела, было, присесть на небольшой диван и отдохнуть, а возможно, даже поспать, как вдруг услышала над ухом ледяной голос вампира.

— Хотела обмануть меня? — мрачным тоном спросил Грейсон, и я вдруг оказалась лежащей на зеленом ковре, покрывающем пол. Моя левая щека пылала.

Он ударил меня.

Мне стало безумно страшно, а тело задрожало мелкой дрожью.

Никто никогда в жизни не поднимал на меня руку, и сейчас эта жесткая пощечина ввергла меня в изумление и омут страха. Я не понимала: за что? За что он ударил меня? Разве я не выполнила все его требования?

Грейсон возвышался надо мною как грозная темная скала.

«Сейчас он убьет меня!» — пронеслась в моем мозгу лихорадочная мысль, и я машинально сжалась и спрятала лицо в ладонях: я ждала, что он опять ударит меня.

Вампир грубо поставил меня на ноги и отвел мои ладони от лица. Выражение его лица было ужасно строгим.

— Ты думала, что обманула меня? — тихо сказал он и стал гладить мои волосы.

Я дрожала. Я чувствовала себя абсолютно беззащитной против этого монстра в человеческом обличье.

— Я не хотел бить тебя. К тому же это был не удар, а наказание за то, что ты попыталась обмануть меня, потому что я ненавижу, когда мне лгут. Не делай этого впредь. Поняла меня? — вкрадчивым тоном сказал вампир, и я машинально кивнула ему в ответ. — Ведь ты моя гостья, и я не хочу причинять тебе боль. Ты нужна мне целая и невредимая. Точнее, твоя кровь нужна мне здоровая. — Он усадил меня на диван. — Сиди, и чтобы я тебя не слышал, — мрачно сказал Грейсон и зашел в кабину пилота.

Как только дверь за его спиной закрылась, я оглянулась, в поисках возможности сбежать, но с отчаянием поняла, что двери самолета были уже заблокированы. У меня не было надежды на спасение, и от этой мысли я легла на диван, свернулась калачиком и беззвучно зарыдала: мое тело тряслось, как при предсмертных судорогах. Вскоре все исчезло, и я провалилась в глубокий сон.

***

— Извини, я был не прав, — сказал я Маркусу, оставшись с ним наедине, и прибавил одними губами. — Она позвонила. Все в порядке.

— Так вот почему ты выбежал из замка как ошалевший? — усмехнулся брат. — Она уже там?

— Да. Наверно, сейчас едет в отель, но я перезвоню ей вечером.

— Ну, что ж, рад, что теперь ты не сходишь с ума.

— Извини, мне так стыдно за то, что я едва не рассорил тебя с Грейсоном. Он еще не перезванивал?

— Еще нет, но, думаю, он давно в Англии, и ему сейчас не до меня. Сказал, что позвонит позже. Черт, Седрик! Не могу поверить, что скоро женюсь!

— Ты везунчик, — улыбнулся на это я. — Ты заслужил это счастье, Маркус.

— Как, насчет, распить бутылку из подвала? — с озорной ухмылкой предложил мой брат. — До меня дошли слухи, что вчера вечером привезли свежую кровь!

— Как я могу отказаться от такого галантного предложения? — рассмеялся я.

У меня было просто чудесное настроение.

***

Меня разбудило ледяное прикосновение к моей щеке. Но я не желала вставать, а лишь поуютнее укуталась в свое одеяло.

— Мне снился кошмар… Такой же реальный, как и тот, что я видела по дороге в Брно. Ты помнишь? — не открывая глаз, промямлила я.

— Бедная овечка. Злой вампир напугал тебя? — Послышался вкрадчивый голос. И это не был голос Седрика.

Я резко открыла глаза и увидела Грейсона: он сидел в кресле, в моих ногах и смотрел на меня.

— Нет, ты всего лишь страшный сон! — укрывшись с головой под одеяло, с отчаянием прошептала я.

— Даже если я сделаю так? — Вампир резко стянул с меня спасительное одеяло и поставил меня на ноги. — Что тебе снилось?

— Как ты похитил меня! Но, увы, это был не сон! — с чувством ответила я.

— Неблагодарная девчонка! Ты должна быть благодарна за то, что твой похититель оказался добряком и даже нашел для тебя подушку и одеяло! — рассмеялся Грейсон.

Он был прав: на диване лежали небольшая белая подушка и широкое белое одеяло, которым я укрывалась всю холодную ночь.

— Мы уже в Англии? — тихо спросила я, не собираясь благодарить его за непрошенную услугу.

— Да, и отныне ты будешь наслаждаться лишь моим обществом. — Грейсон улыбнулся красивой широкой улыбкой, но затем его лицо посерьезнело. — А теперь умойся и приведи себя в порядок. Не забудь почистить зубы: в туалете найдешь пасту и щетку для гостей. Пошла! — Он грубо толкнул меня, и я послушно зашла в маленький туалет. Там, взглянув в зеркало, я не узнала себя: заплаканная, заспанная, с растрепанными волосами. Умыв лицо и почистив зубы, мне удалось пригладить волосы, расчесав их пальцами.

— Ты долго возишься. Пойдем, — недовольным тоном сказал мне вампир, когда я вновь появилась в салоне. Он взял свой черный, прислоненный к стене зонт, раскрыл его и потащил меня за собой.

Когда мы вышли из самолета, я будто ослепла: солнце светило так ярко, что мои глаза заболели от резкой перемены тени и света. И, прищурившись, я увидела черную машину с затемненными стеклами, стоящую у самолета, очень дорогую на вид.

У машины стоял еще один вампир — это было очевидно: он тоже скрывался от солнца под большим черным зонтом.

— Добро пожаловать домой, сэр, — приятным голосом сказал он Грейсону, открывая перед ним дверцу машины. — С возвращением.

— Благодарю, Эрик, — с улыбкой ответил ему тот. — Скажи Митчеллу, чтобы он сейчас же приказал прислуге освободить на время мой замок, и пусть уедет сам.

— Как скажите, сэр. — Я заметила, что этот слуга, в отличие от Митча, не был удивлен моим присутствием — он даже не взглянул на меня, а тут же позвонил по телефону и передал приказ Грейсона второму слуге. Затем он сел в водительское кресло.

— Довези нас до середины дороги, а дальше я поведу сам, — приказал ему Грейсон.

— Как скажете, сэр, — ответил слуга.

Грейсон весьма грубо толкнул меня в машину, уселся рядом и закрыл свой зонт. Затем он захлопнул дверцу и снял с рук перчатки.

— Ненавижу солнце, — бросая перчатки на сиденье, мрачно сказал он и обернулся ко мне. — Как ты себя чувствуешь?

Машина мягко тронулась и поехала по дороге, увозя меня в неизвестность.

— Я очень устала, — отвернувшись к окну, ответила я вампиру.

— Устала? Нет, моя дорогая, у нас впереди еще столько развлечений! Тебе некогда будет отдыхать. Уверен, тебе понравится мое поместье. Сегодня я проведу тебе экскурсию. Ты проголодалась или, может, хочешь пить? Мы можем заехать в ресторан.

— Как галантно с твоей стороны! Но я должна отказаться от твоего милостивого предложения! — насмешливо ответила на это я.

Меня мучила ужасная жажда, но моя гордость не позволяла мне принимать от него подачки.