Мадмуазель, какая встреча! – дурашливо раскланялся бандит. – Разрешите представиться. Алексей Семенович Соловьев. В определенных кругах известен как Леха Соловей. Богат, щедр, чертовски красив. Предлагаю вам перейти в мою карету, где мы сможем познакомиться ближе в более неформальной обстановке…
Багор, хватит тебе в казаки-разбойники играть. Пора уже солидным делом заняться. Не успеешь оглянуться, а молодость уже прошла. Тю-тю. Только ручкой помахала. А что у тебя в профите? Койка в казарме, пайка в местной столовке? Так и собираешься до седых волос с автоматом наперевес бегать? И дежурства постоянно. Через день – на ремень. Это разве жизнь? А у меня заработок, стабильность и уважение. Купеческое сословие во все времена в почете было. Ушел я из сталкеров – и ни одного дня об этом не жалел. А у тебя все романтический зуд в интересном месте играет. Вот и ковыряйся в грязи, грозный истребитель мутантов.
Когда Римка велела ему присмотреть на станции девочку посимпатичней да посговорчивей, Макар удивился: нешто хозяйка решила масть сменить? Хотя ему-то что, натуралка ли, лесбиянка, лишь бы платили исправно, а баб на его век хватит.
Ноль внимания… Даже не повернулась в его сторону. Господи, подскажи, сделай милость: как вытащить шило из задницы этой бестии! Да что тут говорить, вся в мамашу… Такая же бешеная
От пятнадцати и до двадцати, те, кто явно не хотел становиться в окружающей жизни кем-то самостоятельным. Некоторые и дольше. Те, кто становились, не всегда могли внушить уважение родителям новой девушки. Или парня, ведь девушки тогда тоже бывали разными. Обсуждения, осуждение, оценивание всего, всех и вся. По лекалам, скроенным по чужим меркам и взглядам. По мыслям, услышанным или прочитанным, но пропущенным через себя без понимания. С отсутствием какого-то серьезного опыта, с наличием завышенного самомнения и заниженной самооценки.
Любимый Ванечка, передаю тебе это письмо, так как каждую минуту думаю о тебе. Как же это тяжело – жить с нелюбимым человеком и не иметь возможности обнять тебя! Надеюсь, что я когда-нибудь смогу вырваться из лап этого солдафона и приехать к тебе. Я до сих пор помню те прекрасные четыре дня в марте, когда мой упырь уезжал в командировку, и мы жили с тобой как муж и жена. Я помню твои крепкие руки, которые меня ласкали, твои губы, твои глаза… Он мне приносит домой то часики, то браслет золотой, то кольцо с камнем. А я понимаю, что все это он забирает у арестованных. Мне противно, но приходится брать. Если бы ты знал, милый, как мне противен он сам и все его подарки! Береги себя, Ванечка, ведь тебе приходится на поверхности рисковать жизнью. Но знай, что я тебя люблю, каждый день молюсь за тебя и жду встречи с тобой…
