автордың кітабын онлайн тегін оқу «АКАДЕМ» и наш «Б» класс. Часть 1. Детство. Часть 2. Отрочество
Ирина Никифорова
«АКАДЕМ» и наш «Б» класс
Часть 1. Детство. Часть 2. Отрочество
Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»
© Ирина Никифорова, 2017
Книга посвящена детству и родному Академгородку 70-х годов. В ней описывается процесс взросления девочки и её одноклассников.
16+
ISBN 978-5-4485-2510-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Оглавление
- «АКАДЕМ» и наш «Б» класс
- Часть 1. Детство
- Введение
- Глава 1. Академический городок
- Глава 2. Гастроном
- Глава 3. Школа №24
- Глава 4. Марина
- Глава 5. «Музыкалка»
- Глава 6. Юлька
- Глава 7. Пневмония
- Глава 8. Витька
- Глава 9. Счастливчики
- Глава 10. Новая школа
- Глава 11. Пустырь и новая квартира
- Глава 12. «Искатель»
- Глава 13. ДК «Юбилейный»
- Глава 14. Общество «Делюс»
- Глава 15. Сашка
- Глава 16. Стихи
- Глава 17. «Пати»
- Глава 18. Разные мысли
- Глава 19. Ленка
- Глава 20. «Разведка» и… варенье
- Глава 21. Лешка
- Глава 22. «Дюша»
- Глава 23. Новый год
- Глава 24. Снова мысли и… Гоголь
- Глава 25. Выводы и заключение
- Часть 2. Отрочество
- Введение
- Глава 1. Девчачий бунт
- Глава 2. «Бомбочки»
- Глава 3. Новенькие
- Глава 4. Волейбол
- Глава 5. Мемориал
- Глава 6. Мир вокруг
- Глава 7. Комсомол
- Глава 8. Самолет
- Глава 9. Наташа
- Глава 10. Демонстрация
- Глава 11. Мысли вслух
- Глава 12. Шуры — Муры
- Глава 13. Лидия Даниловна
- Глава 14. Клятва и… профориентация
- Главка-вставка. Стихи и БАМ
- Глава 14. (продолжение)
- Глава 15. Подруга
- Глава 16. «Пикник на обочине»
- Глава 17. Школьные будни
- Глава 18. Колхоз и… отношения
- Глава 19. Учителя
- Глава 20. «Речевка… оралка… кричалка»
- Глава 21. «Последняя линейка»
- Глава 22. «Выпускной»
- Глава 23. Последний… нет, крайний))) поход
«Наши воспоминания, как дом, в который
Всегда можно вернуться»
Э. Сафарли
Учителю-Софье Васильевне Кожевниковой
посвящается.
Часть 1. Детство
Введение
«А не спеть ли мне песню о любви?» — вопрошает певец с экрана телевизора.
«А не спеть ли мне свою „песню“? — думаю я, разглядывая фото друзей в „Одноклассниках“. — Не написать ли мне о родном Академе и о нашем классе „бэшек“, и о нашем детстве, которое пришлось на шестидесятые — семидесятые годы — страшно сказать — прошлого века?»
А кому еще писать? Со мной, как выяснилось много позже, училась уйма прекрасного народа, который освоил массу необходимых и полезных для страны специальностей, кроме довольно бесполезных — с практической точки зрения-«писателя» и «художника».
Поскольку вирус «графоманства» у меня «в крови» с раннего детства-то кому же еще браться за такую «мессианскую» задачу?
Тем более Софья Васильевна, которая восемь лет мужественно «несла крест» нашего классного руководителя — на выпускной линейке неосторожно сказала, что я «её любимая ученица». А преподавала она у нас, между прочим, русский язык и литературу. И, конечно же, моя любовь к этим предметам во многом её огромная заслуга. И, возможно, потому я и не пошла после окончания школы на «юридический», как хотела вначале, а подала документы на филфак Университета.
Здесь следует заметить, правды ради, что спустя год учебы на «отлично» я филфак бросила, забрала документы («ума палата» была) и решила получить другую специальность. Но… возникли разного рода препятствия, расписывать здесь которые, смысла нет, и в результате я через два года вновь подала документы… куда? Догадайтесь с одного раза! … Правильно, на филфак, и вновь поступила, и декан сказала что-то остроумное в мой адрес насчет трех попыток. Но я свой диплом по специальности «филолог, преподаватель русского языка и литературы» честно получила после «второго захода», потому как поняла тогда простую истину: «От судьбы не уйдешь».
Уже сейчас мне понятно, что все эти воспоминания и размышления за один «присест» мне не одолеть, потому сразу предупреждаю — это только первая часть книги, и в ней, в основном, будут воспоминания класса этак до шестого. И о многих одноклассниках в этой части упомянуто не будет, и пусть это их не обижает, постараюсь написать обо всех чуть позже.
О себе «любимой» я попытаюсь писать как можно меньше. Но… поскольку это МОИ воспоминания, то и игнорировать СЕБЯ полностью у меня не получится. Так что «сорри», как принято говорить у англичан.
Предвидя вопросы насчет лаконично-иронично — незатейливого стиля книги, чувствую себя обязанной немного пояснить и этот момент.
Признаюсь, сначала мне хотелось написать этакий роман о детстве в духе Марселя Пруста, который очень методично и «цветисто» описывал каждый нюанс души, каждое движение мысли и каждую комнату из прошлого.
Но, если принять во внимание, что на прошлое мы смотрим СЕГОДНЯШНИМИ глазами, то понятно, что ПРОШЛОЕ-это уже наше «мифотворчество». Безусловно, какие-то сильные переживания помнятся долго. Но, КАК мы тогда думали и ЧТО именно чувствовали, вряд ли мы сумеем дословно воспроизвести, глядя на всё через «очки» времени. А потому решила я больше придерживаться фактов, а не изощряться в метафоричности. Кроме того, я не поклонница Пруста, а в большей степени Джером К. Джерома.
Еще один нюанс! Я не знаю, как вы, но когда я пытаюсь восстановить какие-то эпизоды прошлого в памяти, вижу я их в черно-белом цвете. Понятно, что небо во все времена было синим, стены панелек — серыми, а трава — зеленой. Оттенков разных цветов я знаю массу, поскольку иногда что-то изображаю на холсте. И потому я долго пыталась понять, почему воспоминания у меня черно-белые? Потом поняла! Наше прошлое смотрит на нас с черно-белых! фотографий.
Вот, к примеру, старое фото: стоим мы с Леной Татарниковой возле елки. Лет нам по десять, не больше. Помню, что приехали после демонстрации, похоже, майской. На нас пальто, шапки и туфли. Цвет своего пальто я помню — был он синим, шапка (дурацкая, между нами говоря) была серой, а вот туфли? А какого цвета были пальто и шапка Ленки, это может сказать только она и то, если помнит.
А поскольку прошлое я вижу именно так, не вижу смысла его расцвечивать. Никогда не любила отретушированные фотографии в семейном альбоме.
Можно добавить сюда же, что «на вкус и цвет друга нет», «хозяин-барин»…
Вопросы по стилю есть? Хочу надеяться, что нет!
Кроме этого, сразу хочется попросить прощения, что имена одноклассников я буду употреблять с суффиксом «к». В детстве не принято обращаться друг к другу полным именем. А уж коли я пишу о нашем детстве, то простите, Ленки, Сашки, Маринки, но в этой части вас называть будут именно так.
А вот Софью Васильевну, понятно, я буду величать по имени-отчеству. Хотя, помнится, между собой мы называли её всегда для краткости «Софья», и полагаю, она об этом хорошо знала.
Итак, все «кавычки» расставлены, можно раскручивать «клубок» воспоминаний.
Беря примеров с классиков литературы, назову эту часть «Детство». А с кого его еще брать, если взял в руки «перо»?
Глава 1. Академический городок
Сейчас Академгородок стал длиной в три остановки. И недавно, гуляя по нему, я подумала, что его — если идти со стороны улицы Помяловского — пожалуй, можно уже показывать иностранным туристам и «гостям города», как «образец развития архитектурной мысли прошлого и нынешнего столетия».
Хотя нет в нём зданий деревянного зодчества и помпезных зданий «сталинской» эпохи, все прочие стили представлены очень наглядно.
Как любезно сообщил мне Гугл — всем известный поисковый сервис — началось строительство Академа в начале 1960-х годов. Причем строить жилые дома для научных работников стали в поселке Энергетиков, и поэтому там до сих пор есть улица Академическая.
А непосредственно первые дома в Академгородке стали строить только после возведения Института органической химии и Института геохимии. Сначала на огромном пустыре был построен комплекс «хрущевок» с маленькими кухнями, крошечными ваннами и весьма неудобной планировкой. Но здания те были из красного кирпича, поэтому до сих пор внешне выглядят прилично. Тут же выстроили типовой детский сад, школу, и жизнь, как говорится, «закипела».
Среди домов обычных, построили несколько домов с потолками более высокими, а планировкой более приятной для жизни. Предназначались они для «докторов» — научных, разумеется, еще для кое-какого начальства. Но выполнены были дома тоже из красного кирпича, потому сильно не отличались от «соседей».
Затем строить стали быстрее и, судя по всему — экономнее, потому «налепили» целую серию широко известных в народе зданий — «хрущевок» — «панелек» высотой в четыре этажа. Квартиры там были неудобные, соседи слышали каждый «чих» друг друга, а внешние стены этих панелек нужно было время от времени красить-белить, ибо после воздействия атмосферных осадков, через несколько лет они являли собой унылое зрелище. И зрелище это как раз можно наблюдать сегодня.
Как заметила моя мама, когда в её недавний приезд мы гуляли по Академу: «Дома стыдливо спрятались в тени деревьев». И это правда! Те деревья, которые я помню еще совсем невысокими, теперь «вымахали» выше домов, прикрыв их облезлые стены. Но это лирика!
О да! Здесь стоит сказать, что «программа озеленения» существовала и обсуждалась на «самом высоком уровне», как утверждает мама. Если учесть, что дома в «семидесятых» строили на огромном пустыре, как я написала выше — всё, что сейчас «растет, цветет и пахнет» — плод больших усилий, в том числе и самих жителей. А поскольку, мы с классом, в школьные годы, тоже нередко принимали участие в «озеленении», то и наших тоже — что весьма приятно.
В начале тех же семидесятых годов, началось в Академе строительство кирпичных домов по разным проектам. Это были так называемые «павловские», с удобными и большими квартирами. Была построена также единственная в своем роде «китайская стена» — кирпичный дом, длиной в 12 подъездов.
Затем «вырос» красивый дом вдоль улицы Лермонтова, первый этаж которого заняли магазины, аптека и «Академкнига».
А также возле школы №24 «воткнули» две «девятиэтажки». В них мы бегали поначалу, чтобы прокатиться на лифте, благо, что подъезды в ту пору не было принято закрывать металлическими дверями с «домофонами».
Затем, через Пустырь от «старого» Академа, довольно быстрыми темпами был возведен комплекс панельных домов, панели которых хоть и были уныло серыми, тем не менее, в побелке-покраске регулярной не нуждались, а кроме того, уже были пятиэтажными, да и планировка квартир была лучше.
Да, примерно в те же годы слева от школы №19 выстроили гостиницу «Академическая». А как еще её могли назвать?
За школой №24 до семидесятых годов была железнодорожная ветка и старый ремонтный завод, на территории которого стояли паровозы. Наши мальчишки часто лазили туда через ветхий забор и спиливали с них медные трубки, из которых делали «пугачи». В некотором отдалении он него был лесозаготовительный завод, который в году этак семидесятом сгорел дотла. Точнее не скажу, да и какая разница?
Об этих фактах, кстати, мне рассказал Сашка Маков, которому моя идея — написать о нашем детстве — понравилась. Понятно, что у мальчишек была своя жизнь, и их «границы передвижения» были шире. Я и помыслить не могла класса до пятого, что могу уйти из своего двора без разрешения. Да и нужды не было. Мы-то играли в «города», то скакали в «классики», потом появилась мода прыгать через «резинку». Еще были прятки, железная карусель и стойки металлические для выбивания ковров, на которых мы изображали из себя гимнасток. Развлечений хватало!
Возвращаемся к архитектуре…
Так вот, на месте этих заводов, как раз за «китайской стеной» и школой №24, в начале восьмидесятых построили девятиэтажные дома в немалом количестве.
А в 2000 году на окраине Академгородка началась «стройка века» — Ледовый Дворец, напоминающий египетскую пирамиду. Его «многострадальную» судьбу каждый может при желании узнать из Интернета. Одно могу сказать, на момент написания этих строк он так и не радует спортсменов и зрителей широко распахнутыми дверями.
А вот здание современной Областной библиотеки очень даже радует. Сейчас рядом с ним строится большой комплекс новых домов, так называемая «Сигма». На пустыре между «старым» и новым Академом, где мы в свое время любовно сажали маленькие саженцы кедров, деловые люди «воткнули» два высоченных современных дома, известных, как «Прогресс».
На задворках школы №19 разместился комплекс жилых зданий, так называемый «Синий квадрат».
Короче говоря, есть на что посмотреть! Милости прошу на экскурсию!
Мы же мысленно вернемся в год… 1970!
Именно в этот год родителей моих принесло в Иркутск «ветром перемен», и мы стали жить в Академгородке, в доме 305.
В ту знаменательную пору, Академгородок был еще небольшим. Кроме кирпичных и панельных «хрущевок» там ничего не было. Хотя, как это не было? Было! «Культурный центр», состоящий из пары магазинов, стоящих слева от небольшой площади с газонами и лавочками. Справа же стоял Дом Культуры «Юбилейный», и, собранные под одну крышу-парикмахерская, ателье, столовая, кулинария, библиотека, прачечная. Впрочем, прошедшее время здесь неуместно. Всё это сооружение стоит до сих пор, правда изрядно обветшавшее.
Большинство жителей Академгородка в ту пору составляли сотрудники научных институтов, люди занятые и увлеченные. Сами институты были разбросаны на противоположной стороне улицы Лермонтова.
Поскольку почти все жители знали друга в лицо, жизнь протекала неспешно и несуетно, вечерами на улицах было пустынно, как в деревне, местные, в шутку стали называть Академгородок — «Академдеревней». Так и прижилось!
Нравы у нас тоже были особые. Это касалось и вечернего «променада» по улице Лермонтова и даже одежды.
Честно говоря, закон «подлости» хорошо знаком всем женщинам. Стоит тебе выскочить из дома на пару минут нечесаной, небрежно одетой, как именно в эти минуты ты встретишь уйму знакомых, как женщин, так и мужчин, которых при прочих обстоятельствах ты не встретил бы при всем желании. Что уж говорить об Академе, где был общий «культурный пятачок»?! Любой выход из дома заставлял местных «дам» накраситься и приодеться. Все они над этим посмеивались, и тем не менее…
На обложку этой книги, я не случайно поставила фото из старого набора открыток. Фотографу удалось передать на фото Академгородка — безмятежную, светлую, полную надежд атмосферу тех лет, когда Академу было примерно столько же лет, сколько мне и моим «однокашникам». А, кроме того, на этом фото видно окно моей квартиры…
Не могу сказать, что меня мучает ностальгия по — прошлому, скажу больше — я никогда не хотела в него «вернуться», ну, разве на денек…
Глава 2. Гастроном
Мама моя считала поначалу, что жизнь в Академе скучновата, и оценила все её удобства чуть позже. А мне всё понравилось сразу, особенно квартира. Ну, и что, что это была «хрущевка» в «панельке»? В детстве до разных «нюансов» дела нет. Наша квартира находилась на втором этаже, и у нее был балкон. Доселе жить в квартире с балконом мне не доводилось. Во-вторых, прямо в нашем подъезде на первом этаже находился пункт «скорой помощи». Не могу сказать точно почему, но этот факт мне нравился — хорошо помню. В-третьих, окно нашей с сестрой комнаты выходило прямиком на вышеописанный «культурный центр» и можно было наблюдать за «культурной» и не очень жизнью Академа прямо не выходя из дома. В-четвертых, во дворе дома было довольно много детей, с которыми я быстро подружилась, в — пятых… в-общем, всех достоинств было не перечесть. А, кроме того, несомненным «плюсом» было то, что прямо из окна можно было видеть «зады» Гастронома: когда и что привезли в магазин, а потом за одну минуту оказаться в нём — этом самом Гастрономе и занять очередь за каким-либо «дефицитом» практически первым.
Для тех, кто «не в теме» поясняю: очереди были привычным явлением того прекрасного времени. Мне до сих пор непонятно, почему в огромной стране плановой! экономики не хватало на всех разнообразной еды? Но факт остается фактом. Чтобы купить некоторые продукты — нужно было обязательно отстоять очередь. Хотя не могу также сказать, что полки магазинов были девственно пусты. На них, как сейчас помню, стояли банки с рыбными консервами типа «Килек в томате» и какой-то странной рыбы «Частик», опять же в томатном соусе. Продавались крупы, вермишель. Еще помню ряды банок с баклажанной икрой.
Сейчас многие не поймут шутку в знаменитом фильме «Иван Васильевич меняет профессию» про «а это икра заморская… баклажанная». А в те поры она вызывала «гомерический» хохот в зале кинотеатра, потому как икры этой «заморской» было невпроворот. Кстати, отличная штука и очень сытная! Если намазать её на хлеб да со сладким чаем… — то можно и суп не греть…
Молоко в «Гастрономе» продавалось в стеклянных литровых бутылках. Стояло оно в зале магазина прямо в металлических ящиках. А потом стали молоко продавать в бело-синих треугольных бумажных пакетах. Но, многие жители предпочитали ходить в «молочный» на первом этаже дома 317, что прямо у остановки. Там молоко можно было купить «разливное». И нередко по Академу в те годы ходили с бидонами. А еще с «авоськами», в которых каждый прохожий мог рассмотреть чужие покупки. В этом же доме, не особо бросаясь в глаза — так, скромно, в уголочке, находился еще магазин под названием «Вино», но ясно-понятно, что ни я, ни мои одноклассники в те годы в него «нос не совали».
Обычно нас посылали за хлебом. В «Булочную» я ходить очень даже любила. Здание её, если идти от моего подъезда налево, стояло через один дом. Сначала, помнится, там хлеб и батоны да
...
