Мутно небо, ночь мутна.
Мчатся бесы рой за роем
В беспредельной вышине,
Визгом жалобным и воем
Надрывая сердце мне…
«Бесы» А. С. Пушкин
— Все! Пошел!! Рюкзак сначала кидай! — поезд сбрасывает скорость, от визга тормозных колодок по спине бегут противные мурашки. Бросаю объемный зеленый баул в черный проем тамбурной двери и тут же делаю шаг вперед. Скатываюсь в сугроб железнодорожной насыпи, слепну от черноты ночи. В легкие врывается обжигающий морозный таежный воздух: после затхлого, плацкартного вагона, он особенно резок и густ.
Слышу, как следом за мной в сугроб ухают товарищи.
Поезд, сделав секундную техническую остановку на спуске и прогрохотав на всю свою длину суставами вагонных сцепок, вновь набирает скорость. Желтые окна вагонов, колючая снежная поземка из-под заиндевелых грохочущих колес проносятся в жуткой близи от моей головы. Последняя колесная пара выбила на стыке прощальное «та-ту» и сразу все стихло. Красные габаритные огни исчезают вдали, а я глохну от звенящей в ушах тишины. Глаза напротив привыкают к темноте. Она оказывается не такой уж и кромешной. Снег вновь из антрацитово-черного превращается в белый. Небо расцвечивается звездами. Млечный путь — вечный компас странников — просыпал дорожку на север из мириад звезд. Отец рассказывал, что именно по Млечному пути ориентировался мой дед, когда ночами
... 
