Оглавление

Каждая история должна быть услышана. Даже если её прочтет всего один человек.

Это был Май

— Аррр… Как же мне всё это надоело…

Эти пугающие рычащие звуки исходили от моего рабочего места, где, сгорбившись над очередным макетом, я была похожа на озлобленного гоблина, которому уже, по сути, и не нужна его «прелесть».

Уже полторы недели вожусь с проектом, но он с каждой секундой всё больше и больше выводит меня из себя: «слишком просто», «как-то невыразительно», «я себе представлял по-другому»… Самая противная часть моей работы — общение с заказчиком, который хочет, чтобы я сделала то, что он чётко видит в своём воображении, но вот нормально объяснить не может.

— Лисонька, дорогая… Господи, что с тобой?!

Этот чудный испуганный голосок принадлежал моей подруге, а по совместительству и коллеге — Анюте. Её замечание было действительно оправдано, ведь перед ней, стройной девушкой с пепельными волосами и серыми глазами, которые слегка напоминали кошачьи, сидело это… маленькое чудовище с мешками, олицетворяющими вселенскую тоску. Нет, я не всегда так выгляжу, обычно мои короткие волосы уложены в лёгкие локоны и макияж подчёркивает яркость голубых глаз, пусть многие и говорят, что так я очень похожа на плюшевого медвежонка. Но, к моему огромному сожалению, не все видят во мне очарование — некоторые же видят меня настоящую…

— Васян, чё рычишь, опять отправили на доработку?

Знакомьтесь, вот он — Олег. Идеальный, только в своём воображении, сын маминой подруги. Буквально. Высокий приятный молодой человек с очаровательной улыбкой, умеющий располагать к себе людей. Наверное, я бы, как и почти вся женская часть нашего коллектива, сладко вздыхала при каждом взгляде на него, однако, так как наши матери были близкими подругами, да и жили мы на одном этаже, он мне скорее как брат.

— Будто ты не знаешь… Опять этот, со своими заскоками.

— Ливнев? Соболезную, но ничем помочь не могу, — проговорил он с максимально неискренней улыбкой.

— Конечно, ты же мне его и сбагрил…

— Всё для тебя, дорогая, всё для тебя.

Вот так бы и прихлопнула, но, к сожалению, слишком люблю Анюту, чтобы лишить её этой наглой моськи. С ней я познакомилась на первом курсе, когда нас в добровольно-принудительном порядке согнали на какой-то концерт. Мы сидели в самом углу зала и слушали речь кого-то, несомненно, очень важного. Кто бы мог подумать, что предложенный ей чай даст начало нашей дружбы. Такой вкусный напиток с нотками чего-то там… на самом деле, я не особо хорошо понимаю, как люди улавливают «лёгкие нотки винограда с южных полей» какой-нибудь греческой провинции. В общем, это было вкусное вино. В десять утра.

Со своим молодым человеком, а по совместительству и с моей головной болью, она познакомилась немногим позже, когда мы решили посмотреть у меня фильм. Это чудо втёрлось в доверие к моей маме и с щенячьим взглядом съело половину нашего холодильника. Так как наши мамы дружили, зачастую у нас всё было общее: игрушки, друзья, увлечения. Мы стали настоящей семьей, а с приходом Анюты она увеличилась, чему все только обрадовались.

— Лисёнок, пойдем кофейку попьем? Тебе нужен небольшой отдых, — она посмотрела на меня с лёгкой ноткой скептицизма. — Ладно, большой отдых. Олежек, дорогой, прикрой нас, пожалуйста.

— Если принесешь и мне кофе.

— Даже сэндвич захвачу.

— Значит, это надолго…

— Я возьму тебе самый вкусный сэндвич, милый, — слегка привстав на носочки, она поцеловала его в щёку, и мы направились в небольшую пекарню за углом.

***

— Лис, может, тебе стоит взять после этого заказа небольшой отдых?

После нескольких минут моего нытья по дороге и ворчания уже в пекарне её предложение казалось лучшим вариантом, чтобы мне не лишиться рассудка в свои молодые годы. Как же жалко, что я не могу сейчас взять сумку и уехать в закат. Нет, конечно, могу, но тогда мне придётся жить как цветочек, питаясь только солнечными лучами и дождевыми каплями. Поэтому смотрим в сторону заката и плачем.

— Если я его закончу когда-нибудь, — пробормотала я себе под нос, всматриваясь в колеблющуюся гладь ароматного напитка.

— Обязательно закончишь! Ливнев пусть и вредный, но он основной наш заказчик, который почему-то очень любит твои работы. Помнишь прошлый раз?

— Да… три недели работы, а в итоге он всё-таки выбрал первый вариант баннера. А я их сделала семь!

— Но он же был не такой, как первый.

— Конечно, потому что он в последний момент решил заменить фото и цвет на два тона темнее.

— Ладно, проехали. Покушай лучше, чай вот твой любимый стоит, а ты в него смотришь с надеждой и тоской.

И действительно, я так устала от всей этой ситуации, что даже обычные мелкие радости, такие как чай, мне не приносят привычного удовольствия. А я ведь его люблю всем своим сердечком! Зелёный, красный, чёрный, белый, фруктовый, травяной… Все люблю. Хотя у каждого из нас есть фавориты, есть чай, который запал прямо в душу своим вкусом, ароматом, да и просто душевным теплом. Не зря же в Японии существует поговорка «Человек, не выпивший чаю, находится в разладе со вселенной», так вот и я не могу и дня без этого напитка. Небольшая слабость, что приносит душевный покой в мою бренную жизнь.

— Может, стоит поехать в деревню? Давненько я там не была.

— Стоит, конечно! И отдохнёшь, и родных повидаешь. Только можно попросить тебя кое о чём? — её взгляд был в точности как у маленького котёнка, который просит заветную вкусняшку со стола.

— Говори.

— Можешь попросить у бабушки немного того варенья с крыжовником? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

— Конечно, дорогая, я ж всё равно без вкусняшек оттуда не уеду. Просто не пустят, — на наших лицах появились улыбки и некое предвкушение: у меня — от скорого отдыха, а у Анюты — от вкусного варенья.

***

Раньше я каждое лето проводила в деревне, да и это, пожалуй, лучше, чем всё время тухнуть в городе. Тут своя атмосфера, и с возрастом понимаешь, как этого начинает не хватать.

Отчасти я возвращаюсь сюда ради ощущения принадлежности к чему-то большему, чему-то, не подвластному человеку. В городе такого нет. Да, ты чувствуешь себя частичкой одного механизма, но нет такого единения, как тут; когда первые солнечные лучи лениво пробиваются сквозь утренний туман, и холодные капельки росы встречают новый день, отражая их…

Я проснулась около пяти утра, несмотря на то, что полночи разговаривала с бабушкой и дедом. Мне очень стыдно, что я не могу приезжать так часто, как раньше, да и звонить, на самом деле, получается очень редко. Весь день бегаю по делам, стараясь всё успеть, а как соберусь позвонить… обычно слишком позднее время. Мне их так не хватает. Этих улыбок, смеха и самых тёплых объятий. Раньше мне казалось, что если обнимаешь человека и чувствуешь тепло, то это хороший человек. По сути, и сейчас ничего не поменялось, ведь до сих пор всё зависит от наших чувств и ощущений, твой человек или не твой.

Есть в рассветах что-то такое волшебное, чего не увидишь ни в какое другое время дня. Поднимающиеся из-за горизонта солнечные лучи освещают небосвод, прогоняя ночную дремоту. Прохладный воздух накрывает тело волной мурашек при вдохе и расслабляет при выдохе. Маленькие капельки росы так и манят снять обувь, ощутить их босыми ногами, прислушаться к пению птиц и смотреть в это бескрайнее голубое небо, едва пробудившееся ото сна. Я всегда любила такие ранние пробуждения из-за чувства волшебства и свободы.

— Лисонька, ты чего так рано встала? Не спится? — в голосе бабушки были слышны нотки лёгкого беспокойства,