Задача агитационной литературы захватить читателя, подчинить его определенной идее, выжечь, запечатлеть в его мозгу тот или другой лозунг, те или иные положения.
Опираясь на технику фотомонтажа, детская книга предлагала своим читателям убедительные визуальные модели политической причастности и социальной местоположенности.
Благодаря своей технологии «кройки и клейки», монтаж избавлялся от «всего лишнего» для того, чтобы передать общий смысл произведения в наиболее отчетливой форме.
Разветвленная сеть массовой печати превратила прессу в ключевой механизм формирования не только новых советских взглядов, но и нового — советского? — зрения22. Формовка советского читателя была неотделима от формовки советского зрителя23.
А наши глаза почти никогда не бывают нашими глазами. Мы на все смотрим глазами других. Чужих. Глазами ближних и дальних. Мудрых и безумных. Врагов и друзей. Тех, кто нам авторитет; тех, кому мы авторитет. Мы смотрим глазами родителей, дедов, прадедов. Потом глазами наших нянек в юбках или брюках. Потом глазами наших учителей. Потом глазами писателей, произведения которых впитываем в себя. И чем талантливее писатель, тем больше он влияет на наше зрение. Николай Шебуев, Детские глаза. М.: Изд-во П. П. Сойкина и И. Ф. Афанасьева, 1922 год
Вопрос о лубке <…> может ставиться не в порядке реставрации отжившей формы в ее подлинной сущности, а в порядке использования традиционной формы, имеющей глубокие симпатии в народе, использования ее с совершенно иными целями, нежели те, которые были присущи старому
