👍Ұсынамын
💡Танымдық
🎯Пайдалы
💧Көз жасын төктіреді
"...С толстой глянцевой бумаги альбома на меня смотрит Саныч. Веселый и злой, стоит, прислонившись к стене. С копьем, в тени узкого горного ущелья, отделяющего сумрак от света, потомок Геракла в сорок третьем колене, вечно на страже. За его спиной мгла, глубокая, пронизанная почти невидимыми серебристыми нитями, в бешеных переплетениях которых угадываются смутные фигуры. Их много. И они…"
1942 год. Новгородская область. Местный художник приютил на ночевку двух подростков. Один из них - легендарный Леонид Александрович Голиков. Именно этой ночью Ефим Честняков запечатлеет пионера-партизана, который остался в истории Великой Отечественной Войны и не оставил после себя ни одной фотографии.
Как расказать об ужасах войны без кровавых подробностей? Так, как это сделал автор.
70% повествования - это будни. Серые, холодные, пронизанные беспросветной злостью будни. В процессе чтения все чаще меня посещала мысль, что не трудно умереть героем, трудно в таких условиях жить и оставаться человеком. Сохранять свои не уместные, но важные для тебя привычки, как Ковалец, рассказывать про Австралию и Африку молодым пацанятам, как Глебов, вырезать деревянного гуся для девушки, что тебе небезразлична и бороться за ее внимание, как это делал Саныч.
Рассказчик - Митя - уже сам прадедушка. Разбирая с правнуком пыльный чердак мыслями уносится в свое военное прошлое, когда после контузии он попадает в партизанский отряд под Великим Новгородом. Мите предстоит стать "Доктором Ватсоном" для Саныча. Вместе пройти через поимку полицая, подрыв поезда и гибель отряда. Получить опыт, который никому и никогда не пожелаешь получить.
"Чем дальше война, тем толще шкура, о нее уже можно спички тушить, и зажигать тоже можно...Научился бороться с посторонним звуком, а глаза закрывать было вообще легко, я их закрывал с первого дня. Я не помню и не хочу..."
Поэтому и правнуку он не ответит на его вопросы.
Веркину очень удалось произведение. Ты живешь вместе с героями. Вместе с ними грустишь и радуешься, ненавидишь немца с сумкой детских писем, вспоминаешь довоенное прошлое и с надежой глядишь в будущее. И не веришь, не хочешь верить в концовку, ведь было столько надежд и чаяний.
Я обязательно куплю эту книгу в бумаге для дочери, потому что мы, в отличии от участников событий - должны помнить!
