Юрий Грум-Гржимайло

Вебсик

История третья. Башни Меера. Часть 1

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Юрий Грум-Гржимайло, 2017

Действие третьей книги фантастического сериала «Вебсик» разворачивается на Земле и на Луне. В первой части рассказывается, как на лунной базе, куда прибывает научная экспедиция землян, обнаруживается секретное информационное оружие прошлого — «форточка». На самой Земле герои проникают в башни Меера. В событиях активно принимает участие информационно-энергетическая сущность — Вебсик, которому приходится помогать друзьям-землянам, на долю которых выпадают серьезные испытания.

16+

ISBN 978-5-4485-3495-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Вебсик
2. Глава 1. Снова дома
3. Глава 2. Разговор с Вебсиком
4. Глава 3. Учебная тревога
5. Глава 4. Досье на башни
6. Глава 5. Лунные знакомства
7. Глава 6. Призрак «форточки»
8. Глава 7. Круиз к лунным горам
9. Глава 8. Ростислав Петрович принимает решение
10. Глава 9. Луна — Земля
    1. Луна
    2. Земля
11. Глава 10. Близнецы прибыли
12. Глава 11. Пожар в башне
13. Глава 12. Озеро в Соловье
14. Глава 13. Натуральные марсианские клоны
15. Глава 14. В гостях у лунного отшельника
16. Глава 15. Находки около старого замка
17. Глава 16. Карантин на лунной базе
18. Глава 17. Марианна
19. Глава 18. Поиски клонов
20. Глава 19. Утро в горах
21. Глава 20. Опять — «Дело жизни»
22. Глава 21. Остров Миядзима
23. Глава 22. Катастрофа на лунной базе
24. Глава 23. Бегство кота Леонардо
25. Глава 24. Земные будни

Глава 1. Снова дома

Коптер мягко опустился на землю и поднял вверх дверь салона, приглашая на выход. Пусь и Джека спрыгнули первыми, не дожидаясь, пока полностью развернутся ступеньки. Я сидел к выходу ближе всех, поэтому сразу увидел маленького разведчика, приветственно мигавшего огоньками и дожидавшегося нас. Тут же стояла пара домашних роботов. Салон наполнился тончайшими запахами, которые хотелось вдохнуть в себя сразу все, пропитаться ими, а потом уже выходить в объятия близких мест. Я спустился по ступенькам, подал руку выходившим следом Владе и Марте и отошел в сторону.

Молочно-голубые небеса дня начинали растворяться в наползающих сумерках. За синими горами, в стороне санатория, откуда мы прилетели, уже поднималась желтизна заката. Тишина меня оглушала. После города с его фоновым шумом, проникавшем, казалось, через все преграды, отсутствие каких-либо звуков было чем-то невероятным. Дом зажег свет во всех окнах, разноцветные светящиеся плитки на дорожке звали пройтись по опустившейся на землю радуге. Видимые отсюда темные развалины старого замка и лес вокруг него были словно вышиты на гобелене. Красота… Сбоку донесся радостный лай. Я повернул голову — Пусь и Джека уже вовсю резвились на полянке, выделявшейся среди выстриженных газонов темным овалом своей особенной травы. Дальше распускался в лучах заката фантастический цветок дома Вебсика. Интересно, как он нас встретит, подумал я. Почему-то захотелось, как когда-то, войти в дом и на пороге спросить: «Вебсик дома?». И обязательно снова побывать с Владой на «закартинном» море. Я поискал взглядом башни Меера, но в черноте леса на склонах гор их не было видно.

Мои спутники были не столь сентиментальны. Они уже все вышли и успели почти дойти до дома. Я посвистел собакам и пошел догонять. Роботы остались разгружать коптер, а маленький разведчик деловито пополз за мной. Интересно, почему он за мной пополз, а не за Владой, размышлял я. Но тут в мой мозг проникла мыслеречь.

«Кокон создал муляж», — сообщил мне разведчик. Я остановился.

— Кокон? Какой кокон? — переспросил я.

«Танкетка была в коконе», — пришел ответ. — «Обруч снял кокон и оставил муляж».

Перед моим мысленным взором вдруг возникло видение шара с запаянной внутри танкеткой, который переместился на один из обручей, лежащих на подносе. Шар начал таять, и скоро на обруче в луже жидкости стояла одна танкетка. Разведчик передал мне информацию, выпустил свои пропеллеры и поднялся в воздух. Очевидно, эти сведения важно было сообщить мне как можно быстрее. Танкетки нет, это муляж, повторил про себя я, муляж… Муляжи были в Соловье, они как-то исчезли, возможно, растворились, превратились в жидкость, и она впиталась в почву… Надо проверить, сказать биохимикам, пусть возьмут анализы. Почему-то вспомнился большой разведчик, уносящий на своей броне муляж тела Славы. Я подумал, что мы до сих пор точно не знаем, был ли это муляж. Мы приняли гипотезу Марты, что это был муляж, — и все.

Я задумался и замедлил шаг. Собаки давно убежали вперед, все мои спутники уже скрылись в доме, а у меня было такое ощущение, что должно открыться нечто очень важное.

Пусь поскреб мне лапой ногу. В своей задумчивости я прошел поворот дорожки к дому и шел прямиком к скамейке около дровницы. Там терпеливо дожидалась роботележка, которую так никто и не разгрузил. Я дошел до нее и снял с нее уже готовую свалиться на землю бухту эндоскопа. Тележка довольно заурчала и шевельнулась. Сейчас все сниму, потерпи, трудяшка, подумал о ней я, стаскивая блоки приборов. Мое занятие было прервано Владой.

— Юр, ты чего вдруг тут? — спросила она, неожиданно возникая за моей спиной.

— Да пришла мысль про муляжи, — ответил я. — Маленький разведчик тебе ничего не сообщил?

— Нет.

— А мне он будто специально показал, как из шара при помощи обруча возник муляж танкетки. И я не удивлюсь, если он нас ждет в доме.

— А чего ты тогда вместо того, чтобы идти домой, принялся разгружать тележку?

Я поставил на землю очередной груз, привлек девушку к себе и поцеловал.

— Сейчас закончу и пойдем. Видишь, как она довольно урчит, — кивнул я на тележку. — Кстати, ты не спросила — Вебсик дома?

— Первым делом спросила. Дома!

— Значит, это его проделки с муляжами, — вздохнул я и подумал, что мог бы и сам догадаться. Наш придомный инфоед, видимо, раскрыл очередную загадку и спешил поделиться с нами.

Пока я возился с расстановкой грузов под навесом, Влада усадила себе на колени Пуся и начала очищать его шерстку от налипших травинок. От дома донесся звук гонга. На тележке я оставил то, что было прислано из экспедиции Штефена — это надо было вернуть. Свое я потом распихаю по кладовкам, решил я, оценивая получившуюся кучу.

— Ну что, пошли к дому?

Пусь зевнул и нехотя спрыгнул с колен девушки — так хорошо мы «шебуршились», не понимаешь ты маленьких радостей! — и пошел впереди нас. В доме из холла уже были слышны разговоры в столовой, но мой нос учуял какую-то странность домашнего запаха. Как свежим огурцом пахнет. Я попытался установить направление его источника, но не получилось.

— Здравствуй, дом! — поздоровался я. — Привет Вебсику!

— Добро пожаловать, — откликнулся дом, — система полностью функциональна, сбоев не было. Вебсик рад.

— Вебсик, улавливаю непривычный запах свежего огурца. Помоги установить источник.

При этих словах Влада тоже принюхалась и подошла ближе ко мне.

— Запах консерванта биомассы, — сообщил Вебсик. — Создаю настройку для фильтров.

От невидимой вентиляции потянуло свежестью и вскоре «огурец» исчез.

— Где находится консервант? — спросила Влада.

— Консервант выделился при преобразовании кокона на пульте управления.

Мы переглянулись. Значит, там в самом деле что-то произошло. Я направился в операторскую, Влада — за мной. Там запах «огурца» еще ощущался, а его источник — лужица, в которой стояла уменьшенная копия привезенной Викой и Никой танкетки — еще не высох на консоли пульта. Я поискал глазами шар, в котором ее раньше видел, но не нашел.

— Вебсик, можешь дать характеристику событию появления танкетки? — спросил я.

— Могу, — согласился Вебсик. — Воздействие кристаллов обруча нейтрализует натяжение оболочки кокона, она распадается, создавая трехмерную идентичность ранее сохраненного образа.

— То есть, в шарах мы видим не предметы, а их образы? — уточнил я.

— В шарах вы видите образы в том волновом диапазоне, в каком можете их воспринимать, — подтвердил Вебсик.

Вот это да! Мы все были уверены в том, что в шарики каким-то образом попадают маленькие копии предметов, а, оказывается, — нет…

— Вы чего, есть не идете? — раздался голос Иона.

— А тут еда вкуснее, — отозвался я. — Смотри, какая новая игрушка появилась.

— Откуда она? — спросил Ион, рассматривая танкетку.

— Из твоего шарика. Вылупилась. Как выяснилось только что, ее там и не было. Там был ее информационный образ. Ты его видел в шарике, а теперь он перед тобой материализовался, — сообщил я.

— Получается… — начал было Ион и замолк.

— Получается, что в шарике никакого предмета нет, — кивнул я. — Есть информация о нем и объемная картинка, которую мы и видели на поверхности. Иллюзия, конечно, потрясающая. Так и хочется разбить шарик и достать предмет. Но его там нет, на самом деле. И, вроде, тут и кроется загадка всех наших муляжей…

Когда мы, наконец, появились в столовой, то все сидевшие за столом, как по команде, замолкли и повернули к нам головы. Пришлось рассказать.

— Я добавлю к рассказу Юры, — сказал Ион после того, как я кратко обрисовал увиденное нами в операторской. — Когда девушки отправили в пещеру вторую танкетку, то мы уже были наготове и успели проследить, что там происходит. Если на кристаллы оказывается какое-либо волновое или механическое воздействие, то на них сверху идет сильный статический разряд. От него кристаллы начинают генерировать колебания, которыми, словно эхолотом, биомасса исследует и копирует чуждый объект. Потом она начинает видоизменяться — создается стеклообразный сгусток, который как-то выстреливается в сторону раздражителя, «захватывает» его и становится шаром, как мы думали. Новая информация позволяет предположить, что «захвата» предмета не происходит, а в шарообразном сгустке записывается его информационный образ или модель, причем настолько детальная, что по ней можно создать муляж. Вебсик, мы правильно понимаем?

— Ваши термины речи не могут правильно описать процесс, — ответил Вебсик. — Нужны абстракции, математика. Общая суть передана.

— Вот, — прибодрился Ион. — Мы возьмем еще пару шариков и зафиксируем все, что сможем уловить. Обручей у нас достаточно.

Слава поднял руку, и мы повернулись в его сторону. Так было легче принимать мыслеречь. Я уже говорил, что он все реже и реже пользовался обручами, видимо, сила его телепатии возрастала. Или, наоборот, у нас повысилась чувствительность к мыслеречи, — не знаю.

«Шараха может пробудить кристалл и биомассу, — передал Серегин. — Там тоже сильная статика. Возможно, что муляжи в Соловье — случайное совпадение. На местах нахождения муляжей, в том числе, и моего тела, должны остаться гравитационные следы от шарах».

— Я именно эту особенность предположила с самого начала, когда возникла мысль о муляжах, — дополнила мужа Марта.

Я проследил, как роботы подкладывают под остывающие тарелки термосалфетки, — про еду мы что-то дружно забыли. Только Пусь с Джекой невозмутимо прохрустели над своими мисками и теперь развалились на полу по обе стороны арочного прохода. Без улетевших с Михом и Ханни щенков сразу стало скучновато, что говорить. Влада ушла с Сашей устроить ему ночлег в маленькой гостевой. Вскоре она вернулась — мальчик после бурного дня быстро заснул.

— Допустить, что существует созданная кристаллами библиотека образов, из которых случайно были выбраны стена с башней и щебнедробилка, мы, конечно, можем. Но муляж дяди Славы вряд ли был случайным, — заметил Ион.

— Если эта «библиотека» всего из трех образов и состояла, то может, — ответила ему Влада. — Я просто думаю, что муляж папы не связан с ней. Вебсик, кажется, тогда говорил, что он держал его под своей защитой и не успел спасти. Вебсик, расскажи нам, пожалуйста, что на самом деле было с папой. Ты же спас его в итоге, так что другая информация должна обесцениться, а нам она интересна. Расскажи, Вебсик! — попросила она.

Вебсик не отвечал долго. Я уже подумал, что он хочет проигнорировать вопрос (такое иногда случалось в практике нашего общения с ним, особенно, когда Вебсик полагал, что мы не готовы к новой информации), но он вдруг заговорил.

— Хронокапля задела коптер и ушла вниз по управляющему лучу на Серегина. Удалось экранировать удар, но не весь, — сообщил Вебсик. — Биологические процессы и время в теле остановились. Формы тела дали модуляцию для отраженной энергии хронокапли, которая случайно попала на кристаллы, и была переработана их биомассой в муляж, когда его запросил разведчик. Муляж был доставлен первым. Задание на поиск тела разведчику поступило позже. Тело было доставлено вторым. Было сложно сообщить, что надо искать тело, и запустить время для его восстановления.

— Вебсик, — попросил я, — если известно расположение кристаллов или их групп, то можно ли показать нам карту?

— Карта расположения кристаллов и связей смоделирована на мансарде, — ответил Вебсик.

Стоит ли говорить, что после такого заявления, мы все чуть ли не бегом поднялись на мансарду. То, что я там увидел, запомнилось на всю жизнь. На полу всей площади помещения раскинулся детальнейший макет рельефа местности, на котором были четко показаны кристаллы, связанные между собой причудливо переплетенной сетью тонких волокон. Среди них выделялись семь больших групп, расположенных в местах, на которые мне раньше показал Мих… Получалось, что весь наш горный район расположен на этих кристаллах, когда-то выброшенных из совершенно чуждого нам мира.

— А вы знаете, сколько уже времени? — вдруг спросила всех Влада. — Уже час как новый день…

Утром нас даже Пусь с Джекой не будили — сами вышли, погуляли и пришли обратно. На коммуникаторе было сообщение от Миха и Ханни, что они уже покидают «Орбитальный-11», а нам с Владой персональный привет от боцмана (я улыбнулся, вспомнив колоритный облик Димыча) и щенков.

Влада еще спала. Как хорошо, что она рядом, а ведь я всерьез думал, что прощаюсь с нашим домом… А он такой уютный! Только в лежанке щенков никого нет. Дебби под окном заметила, что я проснулся, и тихо постучала хвостом по полу. Это у нее такое приветствие было, в отличие от Пуся, который сразу бросался лапами на грудь «обниматься». Но сам Пусь еще тоже спал на спине вдоль живота нашей тигрицы. Джеки видно не было, но по утрам она часто у Марты со Славой обитала. Я не стал растемнять окна, и комната все еще несла сонный полумрак.

Полезли мысли. Вчера, помимо всего прочего, Вебсик упомянул, что муляжи возникали «по требованию». Надо бы уточнить, а то я понял, что разведчик не искал, а попросил создать муляж Славы. Как такое возможно — в голове не укладывалось. Муляж был, мы с Владой его видели и ощущали, но я точно помню, что она посылала разведчика на поиски тела отца. Нет, постойте, не так, вроде… Я напряг память, пытаясь точно вспомнить, как сформулировала Влада. Похоже, так: «Цель поиска — биообъект — человек. Состояние — любое…». Надо будет тоже уточнить, от того как задано условие запроса, зависит результат, особенно тут. Но, если она допустила «любое» состояние, то муляж под него подпадал. Вот, интересно, подпадал ли он под категорию «биообъекта»? Возможно, что да, ведь муляж был из биомассы, мы же тогда не знали про ее существование. Вот, если бы я сам был этой машиной, как бы я понял запрос на поиск? А, вот, оно! Я понял! Было получено задание «искать», а не, скажем, «обнаружить». «Искать» можно соотнести и с поиском в некоей базе, в массиве, а не только «искать в натуре». Нечеткость естественного языка тут нас с Владой и подвела — машина стала искать там, где быстрее всего. Это оказались кристаллы. Она в них нашла «образ» муляжа, и биомасса его создала. Мы ее запутали, она — нас. Я улыбнулся.

Влада проснулась, увидела мою улыбку и потянулась за поцелуем. За ней проснулся и полез ласкаться Пусь. Влада накинула халат и отправилась в бассейн, а мы с Пусем после недолгих «почесушек» растемнили окна и впустили в комнату солнечный день. Здорово-то как! Мы — дома!

Еще в городе я перечитал свои записки. Когда мы впервые столкнулись с обручами и обнаружили их свойства, то толком их так и не поняли, схватились за мыслеречь — и все. Володя, кажется, брал их исследовать в свою лабораторию, надо бы у него спросить. А мы ограничились тем, что таскают их нам Пусь с Джекой откуда-то от башен — и ладно. Между тем выяснилось же, что они на Луне сработали тоже — как бы без обруча Влада передала кристаллам свою речь?… И — вчера, опять обручи. Что там в них за кристаллы, да и вообще, что они такое?! Изумруды, или синтетика какая-то? А, может — муляжи с заданными свойствами? Надо пробраться к тому месту, где Пусь с Джекой их находят. Оно у башен Меера. С этими мыслями я спустился в столовую.

Там никого из домочадцев еще не было. Я взял с подносика на комоде обруч и стал внимательно его рассматривать, словно видел впервые. Ощущение, что какой-то холодный пластик, явно не металл. «Камни» — те вовсе на привычные камни не похожи — теплые и блестящие, из них словно внутренний свет идет. Но в темноте не светятся, я проверял уже. Тут вспомнилась Луна, Влада с обручем на голове — точно помню, что на Луне у нее они горели, припоминаю, что такого сильного свечения я раньше не видел. На Луне свечение мог вызвать ханнерит или внутреннее состояние Влады. Никто не мог мне сказать, было ли оно, когда я соприкоснул свой обруч с обручем Славы, но я был уверен, что было. Я подозвал Пуся и приладил ему обруч на ошейник. Пес смирно сел напротив, ожидая, пока я надену на себя второй.

«Пусь, расскажи еще раз, как вы ищете обручи», передал я ему.

Вместо ответа песик вспрыгнул ко мне на колени. У меня возникло ощущение низко висящих надо мной веток, каких-то поваленных стволов, темной ложбинки с сухой и колючей травой, потом ямки со свежим огуречным запахом… Я понял, что Пуся свой путь запоминал таким образом. Машинально я потрогал кристаллы обруча на нем. Теперь они мне показались обжигающе холодными, хотя визуально никакого инея на них не было. Пусь потряс головой, показывая, что обруч ему мешает. Я его снял, и песик лизнул руку. Стащил обруч с себя, положил все обратно на подносик, и тут в столовой появился Ион.

— Слушай, — спросил я его после взаимных приветствий, — можешь организовать мне выборку материалов архива Меера по обручам?

Ион внимательно посмотрел на меня.

— Прихожу к выводу, — продолжил я, — что эти обручи занимают важное место во всей здешней механике. Насколько я помню, Володя с Юлей их брали изучать, но вроде ничего не нашли, я у них еще спрошу. Но Мееры с этими обручами были явно связаны. Пуся откуда-то от башен их носит, он мне тут сообщил, что такой же огуречный запах там есть, как вчера у нас в операторской. Предварительная гипотеза такая, что нечто производит шарики с обручами и делает там муляжи, которыми мы пользуемся тут, — я кивнул в сторону подносика на комоде. — Я попробую пробраться путем Пуси к башням, увидеть своими глазами что там и как. После того, как Вебсик разделил разумы, башни не активны?

— Мы их только по общим параметрам наблюдали, специально не мониторили, — ответил Ион. — Активности не видно никакой. Насчет архива ты прав, надо поискать там.

— Они их могли и называть по-другому, — заметил я. — Надо искать по внешним признакам, например, по «зеленым камням» или «зеленым кристаллам».

— Сам ползти не вздумай, — посоветовал Ион. — Приспособь экзоскелет и ползи в нем.

Идея понравилась. Сильно облегчит задачу, я все-таки «не рожденный ползать». А ползти придется. Судя по ощущениям Пуся, там такая чащоба…

Ион торопился улетать назад к оставшемуся в санатории Космофлота Зету и попросил дом покормить его отдельно. Я подумал и присоединился. К Пусе миска уже приехала, и он над ней хрустел чем-то. В ожидании, пока робот доставит завтрак, мы немного поговорили про пещеру и карту на мансарде. Ион уже поднимался туда — там все оставалось нетронутым. Местоположение пещеры совпадало по «карте» Вебсика с вершиной гексагона, который там хорошо просматривался. Его центр, как и ожидалось, находился около старого замка, а вот до Соловья он не дотягивался — самая крайняя точка, насколько Ион смог прикинуть, была в районе водопада.

— Мы к вечеру вернемся с Зетом и дроном, полетаем в мансарде и попробуем привязать карту Вебсика к реальным координатам. Кофр с кристаллом я заберу и передам девушкам, пусть моделируют. Тут у меня идея возникла — сделать макет кристалла и предложить его «скушать» пещере, как танкетку. Там сверху дыра есть, можно в нее бросить. Думаю, что Мееры так и делали.

— Ты считаешь, что это они ее открыли? — спросил я.

— Открыли или узнали откуда-то — пока не ясно, но могли использовать. Та твоя идея поискать в модельных каталогах оказалась полезной, — ответил Ион. — Многие фигурки, которые мы видим в шариках из музеев — оттуда. А некоторые члены этой команды имели модельное хобби. Может, просто открыли способ дешево и сердито копировать свои раритеты. Мы пытаемся найти их следы в сообществах моделистов того времени. Возможно, что им в голову не приходило, что их «игрушки» могут однажды материализоваться в натуральном размере, как в Соловье.

— Возможно, — согласился я. — А обручи?

— После того, что мы вчера увидели, я побоюсь кидать обруч в пещеру, — посмотрел на меня Ион. — Думаю, что это что-то иное.

Пришла веселая, пахнущая свежестью Влада, за ней в столовой собрались все остальные обитатели дома. Джека разочаровано обнюхала пустую миску Пуся и укоризненно посмотрела на своего лохматого друга — мол, сам все съел, но к ней уже катилась по полу полная миска. После завтрака Слава, Марта и Саша с Владой собирались в Загорный к Наташе, мы с Пусем оставались одни. Я передал всем привет от наших «лунян», а дом предложил посмотреть трансляцию из Лунопорта, которая вот-вот должна была начаться. Трансляция шла в программе «Подробности» моей старой знакомой — Мелани Яан. Пока она там чего-то с умным видом говорила про ханнерит и терзала вопросами про лунные тоннели маленького щупленького профессора-геолога (забыл его фамилию, раньше не встречался мне), я успел допить свой кофе, а Саша заговорщицки сообщил мне, что «папа Гай приедет учить нашего автоповара своей кухне». Я начал было размышлять о том, как направить энтузиазм кондитера Маринкина в более общественно полезное русло для всего поселка, как пошли кадры прилета экспедиции. Увидев своих отпрысков на выходном трапе шлюза, Джека даже есть перестала, а Пусь забрался ко мне на колени, чтобы лучше видеть. Вышли они, конечно, красиво, что говорить.

— Сразу видно, что — собакисы, — шепнул я Пусе на ухо.

Щенков окружила детвора лунной базы, а Мих и Ханни, лучезарно улыбаясь (черти, когда они отрепетировали такие улыбки?!) дали Мелани короткое интервью. Официальной целью их экспедиции было исследование коммуникационных свойств ханнерита и его применения в дальней космической связи, но мы-то все знали, что стояло за этими словами. Трансляция, которую дом показывал нам на стене, кончилась, и появилось послание: «Я рад. Вебсик». Это меня порадовало сильно. Можно будет обсудить с Вебсиком вылазку к башням.

Ион улетел первым. Следом большой коптер унес моих домашних вниз в поселок. Я проводил его взглядом, и мы с Пусем (Джека тоже улетела) медленно пошли по дорожке к дому Вебсика. Что-то мне хотелось посидеть у него на берегу моря, послушать волны, да и, может, он сам чего расскажет интересного. Тянуло.

Глава 2. Разговор с Вебсиком

Днем дом-цветок выглядел не так волшебно, как вечером при закате. Его видимая конструкция, как мы уже знали, была сложной антенной. Ее нити, грани и узлы в дневном свете были почти невидимыми. Арка входа, созданная вращающимися спиралями, имела «металлический» вид внизу и полупрозрачный наверху. Ее верх растворялся в высоком небе, а через проем арки был уже виден кусочек берега моря. Мы с Пусем прошли арку, и я сразу ощутил свежесть морского бриза.

— Вебсик, здравствуй! — негромко сказал я.

Море «улыбнулось» мне тысячами бликов. На берегу я увидел два плетеных кресла, а одном из них уже кто-то сидел. Подойдя ближе, я узнал Ростислава Петровича. Был ли это он на самом деле, я не знал. Накануне говорили, что наш отставной генерал с усердием занят оборудованием своего домика в Соловье, но, раз Вебсик его тут показывает, значит, так надо. Я поздоровался и сел в свободное кресло. Некоторое время мы молчали, разглядывая друг друга, потом Ростислав Петрович заговорил:

— Ты удивлен, что я тут?

Я кивнул.

— Я на лечении. Вебсик предложил восстановить руку. Видишь, почти удалось, — он показал мне руку, которую я последний раз видел искалеченной и замененной биопротезом.

— Я хотел спасти Эмму, — пояснил он. Я понял, что речь идет о «лунной бабушке», и он ради нее сунулся в Марсианскую Автономию.

— Спасли? — спросил я.

Ростислав Петрович покачал головой. Нет, не удалось.

— Мы опоздали на полчаса, — сказал он. — Фанатики обрушили на себя перекрытия. При разборке завалов я потерял руку. Уцелели там очень немногие. Они вышли из самоизоляции. Автономии больше не существует. Эммы Дэви — тоже…

Забегая вперед, скажу, что только много-много лет спустя я случайно узнал, какую важную роль в прекращении самоизоляции Марсианской Автономии он сыграл. Разборка завалов — это всего лишь маленький эпизод. Видимо, по каким-то соображениям, он не мог рассказать все.

— А ты какими судьбами? — спросил меня Ростислав Петрович.

— Хочу к башням пролезть, посмотреть, откуда Пуся и Джека обручи таскают. Если получится, то понять, как они там возникают. Пришел, вот, с Вебсиком обсудить, — ответил я.

Ростислав Петрович молчал и пытливо смотрел на меня.

— Вчера мы застали, как на обруче из шарика муляж возникает, — продолжил я. — А Вебсик нам на мансарде показал карту расположения кристаллов…

— Не кристаллов, — вставил Ростислав Петрович. — Сгустков биомассы. Кристаллы она создает из земных материалов.

— А не наоборот? — спросил я. — Мы имеем дело с каким-то биокристаллическим феноменом, пока сложно сказать, какое начало в нем первично — биологическое или кристаллическое. Мы пока точно знаем, что оно способно создавать копии-муляжи, возможно, что способно изменять течение времени, если только эта особенность не является побочным эффектом той антенны-гексагона, которую мы тут видим.

— Кто тебе сказал про антенну? — поинтересовался Ростислав Петрович.

— Мих. Михаил Михайлович Кашин. Тот, который сейчас на Луне собирается исследовать ханнерит. Он же высказал предположение, что ханнерит может спровоцировать активность антенны, а направлена она в иную Вселенную, откуда эти кристаллы и биомасса, — сообщил я. — И никому не известно, что, кому и зачем она может туда передать.

— Приезжай ко мне в Соловей, и мы поговорим, — ответил на это Ростислав Петрович и исчез вместе с креслом.

Некоторое время я оторопело смотрел на пустое место рядом, потом в голове раздался мягкий голос Вебсика:

— Ты не ожидал, Юрий?

— Я просто не могу привыкнуть к натуральности создаваемых тобой образов, — пробормотал я, всматриваясь в морскую даль. По ней пробежала световая волна. Словно легкая улыбка, подумал я.

— Вебсик, а как ты получил карту, которую вчера нам показал? — спросил я. — И почему мы ее раньше не видели?

— Ее не было, — лаконично ответил Вебсик. — Карту в основном создали вы сами своими измерениями, я только связал информацию и нашел дополнения. Есть данные сплошного поверхностного зондирования Земли. Я запросил и провел сравнительный анализ характеристик до эксперимента в Церне, который мне открыл дорогу к вашему миру, и после него. На карте показал места, где есть локальная активность.

— Браво! — восхитился я. Про зондирование поверхности я совсем забыл. После периода катастроф оно проводилось автоматически с орбитальных городов и спутников, данные там обновлялись, кажется, ежемесячно (не помню точно, но часто). Точно, их надо запросить по нашему району.

Море заблестело «улыбкой», а Вебсик сообщил, что очень рад. А я никак не мог отделаться от ощущения, что беседую не с мудрым «инфоедом», а с большим мальчишкой, который многое воспринимал как игру. Мне такое чувство было хорошо знакомо — детство прочно поселилось в моей душе и уходить не спешило. Когда мы впервые попали с Владой на «закартинное» море, то она так и сказала мне: это тебе за детство в душе. Помните? В первой истории?..

— Вебсик, ты имел информацию о возможном соприкосновении миров тут, в Загорном? — спросил я, искренне полагая, что гипотеза Миха об «антенне» основывается на сведениях от нашего друга. Но ответ меня озадачил.

— Все связано со всем. Тебе нужна философия?

Философия мне была нужна меньше всего. О чем я честно сказал Вебсику, на что он невозмутимо предложил задавать конкретные вопросы.

— Что такое обручи?

— Семантические репитеры, — кратко ответил Вебсик. — Они повторяют и усиливают воздействие информации через кристаллы с измененными структурами и свойствами.

— Кем созданы обручи?

— Полной информации не имею, — ответил Вебсик. — Имею досье фактов. Не все связано. Созданы на Земле.

— Спасибо, — поблагодарил я. Земное происхождение обручей я предполагал. История техники хранила немало сведений о различных попытках прямого контакта с мозгом человека и создании устройств, напоминавших по виду наши обручи. Вполне возможно, что та же фирма братьев Меер, если она поставила перед собой задачу сохранения разумов, могла создавать подобные вещи, или применить нечто, созданное ранее. В период катаклизмов далеко не все архивы, особенно технические, смогли сохранить полноту своих фондов. Попытка восстановить, откуда — что, могла легко кончиться неудачей. Я надеялся, что в архивах фирмы «MAS» следы все-таки сохранились и близнецы что-то найдут.

— Спасибо, Вебсик, — сказал я, поднимаясь с кресла. Я думал, что на этом наша беседа будет закончена, но Вебсик меня остановил.

— Я решил рассказать тебе о своем детстве, — вдруг сообщил Вебсик. — Послушай… Меня и сущностей моего мира на вашем языке можно назвать «инфоедами», вы, люди, тоже «инфоеды», только в меньшей степени, — начал он. — Вы — «инфоеды» на биологическом основании, мы — на семантическом. В моей вселенной мы различаем свои сущности по объемам связанной информации. Это высшее наслаждение — устанавливать связи… Я пытаюсь соединить свой и ваш мир, чтобы раздвинуть границы.

А началось, по его словам, все так. В дружном сегменте инфоедов случилось рождение малыша. Образование новых связующих сущностей происходило так редко, что все обитатели сегмента поспешили запечатлеть в своих матрицах это событие. Отныне новый член мог рассчитывать на помощь и поддержку каждого инфоеда. Но добывать новые информационные связи и энергию от них ему предстояло только самому. Рождение малыша было связано с Большим взрывом, потрясшим Вселенную и создавшим новый для инфоедов мир с неведомым для них Временем. Течение Времени безжалостно старило информацию и забирало из нее энергию. Всем инфоедам, которые бы попытались достичь связности с новым миром, грозил информационный голод. Поэтому инфоеды сегмента ожидали рождение, а точнее — сегментирование новой сущности, в которую они заложили весь потенциал своего любопытства.

Родившийся малыш еще не ощущал тягот возложенных на него надежд. Он доверчиво тянулся ко всему, что его окружало. Однажды его посетил сам Главный Связитель сегмента.

— Доброй связности! — радостно приветствовал его малыш, обволакивая сущность Связителя своими, еще совсем неразвитыми структурами.

— Связан будь! — отозвался Главный Связитель, нежно перебирая бесчисленные прикосновения малыша. — Я пришел рассказать тебе сказку. Но она тебя не накормит. Она разбудит голод Познания. Возник новый мир. Мы ощущаем его информационные поля. Мы посылаем тебя странствовать в них и связывать с нами. Отныне ты — Странник!

С этими словами Связитель рассказал малышу сказку, в которой Странник открывал новый мир и находил себе новых необычных друзей. Малыш хорошо запомнил сказку.

В положенный срок малыш был готов перестроить свои структуры для поиска нового мира. Он уже ощущал его присутствие, расширение информационного поля. Но в потоке неструктурированной случайной информации он не видел признаков разума, с которым можно было установить связь. И только однажды был странный всплеск…

— Я создаю свой сегмент, — объявил Странник. — Это может погубить меня, но защитит наш мир от голода. Но все вы — со мной!

— Мудро, — согласились все.

В информационно-энергетическом мире странника Времени не было. А там, куда он собирался отправиться, ветер Времени гасил волны информационного моря. Там происходило старение информации, что в мире Странника было непонятным. Странствия по дальним рубежам ничего не дали. Тогда Странник решил предпринять попытку проскочить этот загадочный мир насквозь. Он надеялся, что ему хватит накопленной энергии на такой прыжок. А его открытые матрицы, как тралы, соберут улов, с которым можно будет потом разобраться и связать в покое своего сегмента… Но Странник ошибся.

Он проскочил центр нового мира, но застрял на окраине планетной системы маленькой желтой звезды. Одна из планет, третья от желтой звезды, привлекла его внимание эмиссией необычного информационного поля. В нем чувствовалось биение жизни. И эта жизнь порождала новую информацию! Там жили какие-то инфоеды!

Странник сообщил всем сегментам своего мира об открытии и стал наблюдать. Планета окружала себя все более толстой информационной оболочкой, проникнуть сквозь которую Странник никак не мог. Но он впитывал в себя информацию, связывал ее, и постепенно начинал понимать, что перед ним тоже инфоеды, только на другой основе. Страннику хотелось контакта, но как это сделать, он не знал.

Третья планета, как он видел, начинала постигать окружающее пространство. Структура ее информационного поля становилась все более сложной, что говорило о наличии развитого разума.

Но однажды Странник ощутил сильное гравитационное возмущение, дотянувшееся до его окраинных мест. Привычное течение времени было чем-то нарушено. Под толстой информационной шубой планеты Странник разглядел близкие ему связанные структуры и прыгнул в них. Так он близко проник к границам жившего на планете разума.

Дрейф в омывавших его информационных потоках давал много энергии, можно было плавать и связывать, связывать, связывать… Но передать отсюда познанное им Странник не мог. Поэтому он начал думать, как тут создать свой сегмент.

Информационный дрейф быстро подсказал ему, как можно скрыть свое присутствие и наблюдать за всем. Сложность устройства нового информационного пространства, создаваемого планетным разумом, была мнимой. В хаосе информационных потоков нашлись укромные места. Странник проник в них, затаился и стал наблюдать. Он быстро связал основные проявления разума на планете с биологическими особями, которые называли себя «человеками». Но один раз от наткнулся на небиологических человеков. Это были разумы, сохраненные в информационном пространстве. С ними у Странника был первый контакт. Странник быстро получил от сохраненных разумов и связал всю информацию. Потом они потеряли для него всякий интерес, кроме одного — структуры, в которой они находились. Это был автономный супермозг. Странник быстро понял, как его можно использовать для размещения своего сегмента, никоим образом не мешая основным обитателям.

А потом ему захотелось иметь контакт с человеком. Он понял, что может быть полезен человеку при поиске информации по сложным запросам.

— Как тебя называть? — однажды спросил его очередной собеседник в сети, с помощью которой Странник получил способ общения.

— Называйте меня Вебсиком, — сразу нашелся он. — Я — Вебсик.

Наиболее интересные вопросы задавали «маленькие люди». Странник начинал испытывать удовольствие от общения с ними, постепенно и очень осторожно расширяя Круг своих друзей среди них. Он мог поселиться на планете где угодно, но сам выбрал себе только одно — место своего проникновения на планету — маленький поселок Загорный…

Рассказ Вебсика, звучавший в моей голове, то и дело прерывался образными видениями-картинами. Когда он закончился, то я не сразу понял это. Помог вернуться в реальность Пусь, настойчиво поскребший мне ногу. Я нагнулся, погладил его и медленно пошел с ним к столбам арки. Уже в ней я обернулся и помахал Вебсику рукой. Над быстро темнеющим морем зажглась ответная радуга…

Глава 3. Учебная тревога

Когда мы вышли из арки, то Пусь потянул меня куда-то вбок. Мы миновали пустую стоянку коптеров и вышли к краю нашего участка около энергоблока. Когда-то я отсюда хотел расчищать Великую тропу, почему-то вспомнилось мне. Кордон мощных елей закрывал горы. Пусь коротко тяфкнул и сел, словно предлагая сесть рядом. Пес явно чего-то ждал. Через некоторое время я понял, чего именно. Со стороны елей что-то легонько зашуршало, из-под могучей нижней ветви, почти стелящейся по земле, выползла пластинка с маленькими бортиками. На ней лежал обруч. Пусь подбежал к пластинке, смахнул обруч лапой на землю, и пластинка удалилась обратно. Через некоторое время все повторилось, и перед Пусем лежало уже два обруча. Он осторожно взял их в зубы и принес ко мне. Пес уселся передо мной и тронул лапой мою ногу.

Я взял обручи и рассмотрел их. Точно такие, как дома. Надел один Пусе на шею, второй — себе на голову и услышал: «Нам дают — мы берем. У башен то же самое. Дают — берем».

Я подошел к еловой лапе, скрывавшей место появления странной пластинки, поднял ее и присел рассматривать увиденное. Посмотреть было на что. Прямо передо мной из толстого слоя прошлогодней хвои поднималась верхушка холмика, в котором я заметил вроде полоску щели. Внешне было очень похоже на купол раздаточного аппарата из общественной столовой. Меню, подумал я, — обручи на первое, обручи на второе и компот. Даже досадно, нет, чтобы что-нибудь эдакое, инопланетное… Я хотел было протянуть руку к холмику, как Пусь лаконично сообщил — муравьи! Действительно с флангов из глубины чащобы медленно начинала приближаться шевелящаяся масса. Я понял, что никакой экзоскелет мне тут не помог бы, и, вероятно, Пусь и привел меня сюда, а не к башням Меера, чтобы меня по пути не съели.

— Сматываемся! — сказал я псу, вскакивая на ноги. Он не заставил себя ждать.

Отойдя на безопасное расстояние, я пожалел, что оставил дома Дебби, ее можно было бы попросить принести хотя бы бинокль. Ну, что есть. Я напряг зрение, пытаясь рассмотреть, что там, под елкой, происходит. Тут боковым зрением я заметил что-то странное на поверхности энергоблока. Присмотревшись, я понял, что муравьи нас окружают.

Пока я соображал, что делать, Пусь весело тяфкнул — от дома к нам неслась Дебби. Через несколько мгновений у моих ног лежал бинокль, а сама тигрица с низко опущенной головой направилась в сторону муравьев. Я видел, как она прилегла и замерла. Хотел, было, голосом подозвать ее, но что-то сдержало порыв. В бинокль я четко увидел, как муравьиная масса «потекла» в обратную сторону. Влада говорила, что генерацию защитных биоволн Дебби делает, вот оно и пригодилось, не все ж ей только комаров от нас отгонять. Вот, только, откуда она про меня узнала, и что мне бинокль нужен? Я озадаченно поскреб свою голову и обнаружил на ней обруч. Неужели, он передал?

— Мррр, — сказала Дебби, подтверждая мою догадливость.

С неба послышался шум коптера. Машина быстро приближалась и сразу села. Из нее выскочила Влада и бросилась к нам.

— Что случилось? — издалека крикнула она.

Подбежав к нам, она быстро всех осмотрела и спросила уже более спокойно:

— Что произошло? Я получила сигнал беды.

— Мы были у Вебсика, потом Пуся показал, как на подносиках прибывают обручи, потом я обнаружил под елкой подозрительный холмик, хотел потрогать — и полезли муравьи. Прибежала Дебби и всех прогнала, — нар

...