— Я съел три орешка, единственную плату за моё спасение, — горестно заявил этот паяц, и я обязательно врезала бы ему корзинкой по голове, но там лежала колбаса для Миу-миу.
Он же хотел мой гримуар? Пусть получит. Правда, не столько «гримуар», сколько «гримуаром», но разве такая дура, как я, способна уловить столь тонкую разницу?
Коза от нежданного нападения орущего петуха снова поднялась на задние копыта и наклонила голову, демонстрируя роскошные рога. Бабах! — снова в ногу. Это просто какой-то бандитский притон, а не хлев!
