А как хочешь, Нюра. Выкуривают нас отовсюду — и баста. Хоть взлетай на небеса и живи там. Да еще и то я думаю: и на небесах не сразу место сыщешь. Там поди тоже все анделы, арханделы да всякие фирувимы все позаняли. — Он сердито сплюнул и замолчал, стиснув крепкими зубами пропахнувшую табаком трубку.
— И вот еще что говорил мне тот человек, — продолжал Матвей. — «Богатство может быть только народным, общим. Если, мол, богаты не все, а только немногие, значит, эти немногие — ловкие воры, они обкрадывают народ и живут его кровью и потом.
Выкуривают нас отовсюду — и баста. Хоть взлетай на небеса и живи там. Да еще и то я думаю: и на небесах не сразу место сыщешь. Там поди тоже все анделы, арханделы да всякие фирувимы все позаняли.
кедровник, приписанный некогда вашему обществу, отчуждается под отруба Евдокиму Платонову Юткину и Демьяну Минееву Штычкову.
главный начальник по земельным делам, сам господин Елизар Петрович Адамов
Голова у него была перевязана белой марлей, он с трудом стоял на ногах.
В молодости они вместе ходили по вечеркам, а в солдатах служили в одной роте.
Дед Фишка восторженно смотрел на племянника: «Эх, и отведут же они теперь с Матвеем душу в тайге!»
— Товарищ командир, отряд шахтеров в составе двенадцати человек прибыл в ваше распоряжение. Вместе с ним прибыли военспец — бывший капитан царской армии Старостенко и сорок шесть крестьян, завербованных по пути нашего продвижения. Отряд имеет десять винтовок и тридцать гранат, один пулемет в разобранном виде, семь пистолетов, четыре тысячи винтовочных патронов. Комиссар отряда — член шахтерского подпольного комитета большевиков…
Свою фамилию говоривший произнес невнятно, и Матвей торопливо сказал:
— Очень хорошо, товарищ! А вот фамилию вашу не разобрал.
Тогда высокий человек шагнул вперед и совсем другим голосом, отчетливым и ясным, крикнул:
— Антон Топилкин!
В полдень начинаются капели. Не часто и как будто нехотя скатываются с крыш первые капли и падают в сугробы нанесенного буранами снега. Они летят до земли медленно, продолговатые, синевато-прозрачные. Вечерами под крышами повисают сосульки. Горящий закат окрашивает их в оранжево-золотистый цвет, и тогда искрятся карнизы домов, отделанные причудливой хрустальной бахромой.
