Но рано или поздно, говорят ей друзья, после долгих трудов и учения она сможет работать с инструментом гораздо лучше и глубже, а ее толкования станут вернее, осознаннее и во всех отношениях богаче, чем в детстве
Основная задача языка – просвещать, прояснять и раскрывать, а не затемнять, скрывать и вводить в заблуждение. В наших руках язык должен чувствовать себя в безопасности – куда больше, чем, скажем, в руках политиков. Надо стараться, чтобы после нас он не обеднел, не утратил изящество и не потерял точности
Взрослые толкуют символы алетиометра с помощью справочников – иными словами, посредством разума. Им приходится искать значения и осознанно проводить между ними связи – в отличие от юной Лиры, которая проделывает все это интуитивно
и у привидений тоже есть демократические права.
рассуждая о той самой проблеме взросления в эссе «Три способа писать для детей», он заявляет: «Но ведь отстает в развитии не тот, кто отказывается терять старое, а тот, кто не может приобрести новое! В детстве вино вряд ли понравилось бы мне, сейчас я люблю его, но и лимонный сок по-прежнему кажется мне вкусным. Я называю это ростом или развитием, потому что я стал богаче: там, где раньше у меня была одна радость, теперь их – две»[98]
Льюис и его «Хроники Нарнии» настолько далеки от Республики, что ее искателям можно попросту выбрать наугад любую фразу из этих книг и взять себе за правило держаться противоположного мнения.
Лучшее, что на настоящий момент о ней сказано, сформулировано не романистами, а деятелями кино. Пример можно найти в книге «Кто, черт возьми, это сделал?» под редакцией Питера Богдановича (1997).
Нашим глазам предстала настоящая история (забавная, трогательная, пугающая, абсурдная, заставляющая думать), и аудитория поняла в ней каждый нюанс – при том, что со сцены не прозвучало ни единого слова.
Есть лес и есть тропинка. У сочинителя и писателя разные роли, но (и это мы запишем красным) именно от писателя зависит, насколько полно будет выражено содержание.
Речь здесь идет о форме, и моя юная коллега очень четко понимает, что форма, во-первых, не равна содержанию, а во-вторых, не произвольна по сути своей, а служит выразительным средством. Форма – явление не случайное. Помню, несколько лет назад один спортивный комментатор очень меня веселил: описание, скажем, танца Джейн Торвилл и Кристофера Дина[39], он сопровождал собственным толкованием. Но хорошее выступление уже само по себе интерпретация. Дополнительное толкование ему не требуется – если его добавить, это будет ложь, аффектация, переигрывание. Точно так же если форма не отражает содержание, она бесполезна и только мешает.
