Глава первая. Оптимистичная
Если бы в один из сентябрьских дней 2018 года вы, мой уважаемый читатель, поднялись на второй этаж главного корпуса военного комиссариата одного из областей Центрального федерального округа и прислушались у двери с надписью «Рясов В. И.», то вряд ли что-либо услышали — дверь была двойной, а люди за ней разговаривали приглушёнными голосами.
За закрытой на ключ дверью заместитель военного комиссара подполковник в отставке Рясов, дородный мужчина среднего роста и таких же лет, с седеющей шевелюрой и живыми глазами сидел в кожаном кресле за рабочим столом. Напротив него, слева от зашторенного окна, расположились двое. Первый — начальник отдела подготовки и призыва граждан на военную службу областного военкомата Латов, утверждавший, что его фамилия имеет польские корни и очень этим кичащийся. Руку для приветствия «поляк» подавал снисходительно и пожимал ладонь визави «селедкой». Второй была миловидная женщина зрелого возраста — начальник центра социального обеспечения Федотова-Поварова.
Из-за висевшей в воздухе напряженности было понятно, что разговор не из легких.
— Наталья! — повысил голос Рясов и, понизив тон, отрывисто продолжил: — Это требование военкома. Новый на подходе. Все действия приостанавливаем. И к обоим: — Доведите это до своих подопечных. Проведите подчистку. И ни-ни мне. Идите работайте.
Затем Рясов позвонил на «левые симки» военным комиссарам городских и районных военкоматов, и, так же коротко, дал указания. Необходимая работа была выполнена и можно было ненадолго расслабиться.
Двадцать восемь, целых двадцать восемь лет прошло с тех пор, как капитан Рясов, благодаря полковнику генерального штаба — знакомому отца — начал службу в военкомате в областном центре, где был рожден и провел свои лучшие годы. Единственным требованием генштабиста было требование о полном прекращении употребления спиртных напитков, коими капитан злоупотреблял, что сделать в окружении офицеров военкомата, расслабляющихся исключительно спиртным, было крайне сложно.
Надо заметить, что условия службы в военкоматах по сравнению с войсками, синекуровские — ни караулов, ни полевых выходов, ни техники, ни хлопотного «личного состава». Авралы случаются несколько раза в год: во время проверок, командно-штабных тренировок и в период призывных кампаний. А призывные кампании, проходящие дважды в год, — это время, когда некоторые военкоматчики наживают целые состояния. Поэтому со времен СССР служить здесь стремились те, кто решил без лишней нервотрепки, спокойно дотянуть до пенсии, по возможности обрасти связями и создать условия для перехода в гражданскую жизнь.
Бросить пить в одночасье было невозможно, и капитан прекрасно это понимал. И тогда, для поддержки, он записался в группу анонимных алкоголиков, где нашел людей с похожими проблемами.
«Меня зовут Владимир, и я тоже алкоголик». Сейчас Рясов презирал себя за это унижение, но обмен опытом и поддержка единомышленников и родителей стали для него настоящим спасением.
Прошло много месяцев, и однажды, глядя на свое обновленное отражение в зеркале, военкоматчик почувствовал: он выбрал правильный путь. Теперь офицер не только добросовестно исполнял свои служебные обязанности, но и проявлял инициативу. И это было замечено. И это, хотя и не сразу, было оценено, и не только руководством военкомата, но и знакомым отца — уже генералом генштаба и родственником жены Рясова.
