Корней Чуковский
Детям неинтересно читать про детей, им интересно узнавать о взрослых. Настоящие книги для детей — Майн Рид, Стивенсон, Жюль Верн, Фенимор Купер.
Считается, что в детской литературе школы не существует. Тот, кто работает для детей, всегда начинает с нуля.
У Чуковского даже подражателей нет.
Агния Барто его неадекватно критиковала. Надежда Крупская организовала форменную травлю.
Сталин часто цитировал «Тараканище». Так проявлялась гениальность вождя.
История с публикацией «Тараканища» вообще непонятна. Если Корнейчук не боялся (или не понимал!?), то куда редакторы подевались!? Только с разрешения «самого» такое могло получиться.
Николай Васильевич родился в Санкт-Петербурге, но образование получил в Одессе. Тысячу раз прав Жванецкий: «Есть в ��том городе что то…»
Исключенный из гимназии за «низкое происхождение» (незаконнорожденный сын прислуги) в двадцать один год стал собственным корреспондентом «Одесских новостей» в Лондоне. «Honoris causa» Лондонского университета…
Детские стихи полный тезка Гоголя начал писать поздно, уже известный как блестящий переводчик.
Писать как пародии на детские стихи, на взрослые, на окружающее…
Эй, быки и носороги, выходите из берлоги!
Даже самые маленькие знают, что в берлоге живут исключительно медведи.
Муха по полю пошла,
Муха денежку нашла,
Пошла муха на базар
И купила самовар.
Зачем муха и ее гости уселись пить чай в таком опасном соседстве? А если это мухин дом, то почему живущий в доме паук раньше ее не сожрал?
Не купишь за одну денежку самовар.
Вдруг из маминой из спальни,
Хромоногий и кривой…
Пусть мама приобретет себе нормальный умывальник.
Доктор Айболит утомляет безупречностью и самоотверженностью, Бармалей очень мил в своем стремлении посетить город на Неве.
Детское впечатление — не для меня дядя сочинял.
В спасителях у Чуковского непременно выступает самый маленький: воробей, комарик, мальчик Ваня Васильчиков. Воробей использовался как намек. Сталина должен уничтожить ничтожнейший из его окружения.
Иосиф Сталин и Корней Чуковский.
— Ты зачем меня тараканом обозвал!?
— Дорогой Иосиф Виссарионович! Что Вы! Не Вас, совсем не Вас!
— Тогда кого!?