Оглавление

1. Бунт смертей
2. Часть первая. ПОИСК ОБРАЗА
3. Часть вторая. ДРУЖБА СО СМЕРТЬЮ
4. Часть третья. Совещание смертей
5. Часть четвёртая. Приговор смертей
   1. ГЛАВА ПЕРВАЯ
   2. ГЛАВА ВТОРАЯ
   3. ГЛАВА ТРЕТЬЯ
   4. ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
   5. ГЛАВА ПЯТАЯ
   6. ГЛАВА ШЕСТАЯ
   7. ГЛАВА СЕДЬМАЯ
   8. ГЛАВА ВОСЬМАЯ
   9. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
   10. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
   11. Книги автора

Часть первая. ПОИСК ОБРАЗА

1

Всевышний, возможно, создавая Вселенную как изнанку своего бытия с упорядоченными процессами движения, не хотел оставаться один в безмолвном бесконечном пространстве. Поэтому он создал подобное себе существо — человека, наделив его душой и разумом в надежде, что разумное творение однажды осознает существование Бога как высшей судебной и надзорной силы, которая может и помиловать, и покарать, и защитить. Бог указал появившемуся человеку путь к себе и к раю заповедями, в то же время предупредив, что тот, кто свернёт с праведной дороги на тропу пороков, может оказаться в аду. Третьего не дано. Но выбор пути Бог оставил за человеком. Всевышний установил и порядок продолжения человеческого рода. Человек рождается, проходит земной путь и умирает в связи с прекращением биологических процессов в организме. Однако душа, как вечно живая энергия, наделённая сознанием, покидает погасшее тело для того, чтобы в определённое время испытать ад, побывать в раю, предстать на суд божий и в зависимости от его результатов или вдохнуть человеку новую жизнь в раю, или отправиться вместе с ним в ад на вечные муки.

От смерти человеку не уйти. Смерть — естественный венец его земного пути и не является противоположностью жизни, которая может по разным причинам оборваться в любое время. Поэтому, возможно, смерть — это противоположность рождению человека, представляющая собой некую энергию, возникающую с момента появления зародыша в утробе женщины из биологического вещества. А следовательно, Смерть тоже является живой, но невидимой субстанцией, призванной неотступно следовать за человеком и ждать определённых обстоятельств, при которых продолжение жизни его делается невозможным. В такой момент Смерть завершает путь своего попутчика и сама исчезает в бесконечном пространстве Вселенной.

Подсознание человека это знает и в большинстве случаев сигнализирует своему носителю о возможности умереть в тех или иных ситуациях. Многие люди к этим сигналам не прислушиваются, совершая при этом безрассудные поступки и действия, тем самым загоняя себя в тупик. Тут-то и активизируется энергия Смерти, которая усугубляет положение. И если у человека отключается защита на подсознательном уровне, если его сознание не видит будущего, и если у такого человека нет защиты среди людей, то он неизбежно погибает. От действий безрассудных людей может погибнуть и праведник с мечтами, целями и желанием жить. Энергия Смерти, сопровождающая такого человека, не активизирована. И когда чужое безрассудство ставит под угрозу жизнь праведника, две энергии Смерти, сталкиваясь, взрываются с удвоенной силой, что приводит к гибели человека. Такая его смерть причиняет несоразмерно большую боль близким людям, нежели естественная смерть по старости. Однако во многих случаях энергия Смерти, следуя по пятам за своим избранником и взаимодействуя с его подсознанием, в какой-то степени оберегает его от воздействия чужих энергий, посылая сигналы в виде вещих предупреждающих снов, создавая щемящий дискомфорт в душе, заставляя тем самым насторожиться и перенести запланированные движения до появления в душе спокойных волн. Можно допустить, что сама энергия Смерти не заинтересована в своём преждевременном исчезновении во Вселенной. Поэтому человек, прислушивающийся к предупреждающим сигналам и живущий по правилам безопасности, может намного продлить свою жизнь. И, напротив, ведя порочный образ жизни, позабыв о своей душе и о своём предназначении на Земле и о том, что Смерть всегда идёт по пятам или витает над головой, человек укорачивает свою жизнь, что, конечно, может не понравиться Смерти как живой энергии.

Навряд ли Амос Тулупкин, тридцати девятилетний русоволосый мужчина среднего роста, пухлый, с обвисшими щеками, заплывшими серыми угасающими глазами и с непонятной причёской на голове, когда-либо задумывался о смысле смерти. До недавнего времени он и о своей жизни мало-то думал, поскольку глобальной цели и красивой мечты в ней не было. Имелась лишь будничная повседневная цель: сохранить всё как есть. В наследство от родителей, которые ушли в мир иной естественным путём, Амосу достался просторный дом в деревне, расположенной относительно недалеко от Москвы, и фермерское хозяйство с разной живностью, с гектарами земли и с наёмными работниками в виде двух местных семей. Сам наследник в фермерские дела особо не вникал и не вмешивался, и даже при живых родителях его тактика была такой же. Однако прибыль подсчитывать любил и радовался, что её хватало на безбедную жизнь с водочкой, селёдочкой и с женщинами и на помощь друзьям-односельчанам, поскольку обладал добрейшей душой. Другой жизни, в том числе и семейной, мужчина не представлял, пока не получил оглушительный удар от судьбы. Полгода назад Амос чуть не умер от алкоголя, и врачи категорично ему сказали: или жизнь, или смерть в муках. Фермер закодировался, что не добавило ему радости в жизни. Но однажды, когда Амос продолжал углубляться в депрессию, судьба его снова ошарашила. Произошло это в последний день осени, когда солнце после затянувшегося ненастья вдруг подарило людям своё прощальное тепло перед самой зимой. Амос тогда сел в Москве на рейсовый автобус, идущий транзитом через его деревню. Собственной машиной «Хондой» мужчина пользовался редко, чтобы не ограничивать себе в любой момент доступ к спиртному. Такая привычка сохранилась и после кодировки.

Заняв место, согласно билета, у окна в середине салона, Амос стал гадать, кто к нему подсядет. Перед самым отправлением в автобус влетело солнце в лице рыжеволосой девушки, сияющей жизнерадостностью и счастьем. Плащ пассажирки был расстёгнут, что давало возможность оценить её изящную фигуру с высокой декольтированной грудью. Амос от испуга сжался и подумал: хоть бы «солнце» проплыло мимо, поскольку оно недосягаемо для него. Но яркое земное явление плюхнулось рядом с Тулупкиным и произнесло:

— Привет, я до конечной, а вы где выходите?

И тут на душе мужчины стало легко-легко, и его язык пустился в пляс:

— Я фермер, живу в деревне Булдиново. Это на полпути до конечной остановки. У меня в хозяйстве двести кур, двести свиней, пятьсот овец, тысячи разных насаждений и восемь работников. Имею дом, машину и сбережения. Холост, мне тридцать девять лет, но я ещё не встретил спутницу жизни и, отчаявшись, перестал её искать. Теперь, глядя на вас, понял, что есть на Земле достойные экземпляры и среди женщин, — Амос вдруг покраснел, — извините про экземпляры. Я не умею красиво говорить, поскольку мне ещё ни разу не встречались такие девушки, как вы. Меня зовут Амос Тулупкин. В холостяцкой жизни я иногда позволял себе расслабиться под бутылочку водочки. Но на здоровье пока не жалуюсь и могу даже стать стройным, если понадобится, поскольку я в настоящее время закодированный человек.

Солнышко вспыхнуло ещё ярче.

— Меня зовут Милана Порокина. Живу на земле двадцать семь лет и хочу сразу заметить, что стройные, костлявые мужчины меня не прельщают. Я люблю пухленьких и мягеньких, таких, как вы, — девушка нежно ткнула пальчиком в грудь мужчины.

— Вы вселили в меня надежду, что и я могу нравиться красивым женщинам, — Амос, смущаясь, посмотрел в окно, — я и не заметил, как мы почти выехали из Москвы.

— Возможно, это наши судьбы усадили нас рядом. Я совсем недавно оправилась от горя. Поверьте, стать вдовой в двадцать семь лет очень страшно. Кажется, что жизнь закончилась, и ты уже никому не нужен. А сегодня утром меня вдруг какая-то светлая сила погнала в дорогу, чтобы навестить подругу. У меня появилось ощущение, что я стою на пороге новой жизни. И вот я на последней минуте заскакиваю в автобус, вижу вас и понимаю, что вы и есть светлая сила, которая заставила меня сиять и радоваться жизни, — Милана улыбнулась и нежно прикоснулась к руке мужчины.

— После таких признаний я осмелюсь вас попросить заехать ко мне в хозяйство на экскурсию, — Амос робко прикоснулся к руке девушке.

— Я очень хочу посмотреть на хрюшек и курочек, поэтому с большим удовольствием принимаю ваше предложение, — Милана наклонилась, чтобы посмотреть в окно, и упёрлась тугой грудью в руку фермера. Мужчина напрягся, девушка улыбнулась, — расслабьтесь, Амос, и давайте перейдём на «ты».

— Я об этом и не мечтал. Расслабиться я не могу, но в душе у меня наступил праздник.

Милана посмотрела на соседей, сидящих через проход, и перешла на шёпот:

— И у меня в теле, которое давно не испытывало мужской ласки, праздник, но я почему-то устала, — девушка прижалась к мужчине, — можно я голову положу на твоё плечо.

— Нам ехать ещё больше часа, так что можешь даже поспать, а разговор продолжим у меня дома.

— Я согласна, Амос. У тебя очень красивое имя, — девушка положила голову на плечо мужчины и закрыла глаза.

Тулупкин превратился в неподвижного манекена. Лишь его нос, соприкасаясь с волосами девушки, оставался живым и нагнетал гипнотический аромат сказочного создания в душу и сознание.

Перед деревней Амоса Милана вдруг встрепенулась, открыла глаза и прошептала:

— Слава Богу, это не сон. Ты рядом, а значит у нас всё будет хорошо.

Ровно в двенадцать часов дня автобус остановился на остановке, от которой во все стороны расползалась деревня, состоящая из нескольких улиц, с магазином на трассе и раскиданным в беспорядке в стороне от улиц домов, к которым вели тропинки и колеи. Хозяйство фермера находилось на краю деревни и примыкало к областной дороге. Амос и Милана пошли по ней, взявшись за руки. Когда парочка поравнялась с магазином, из него вышла пожилая женщина, которая сразу же шмыгнула назад. Через пару секунд на улице уже стояла толпа из человек десяти, демонстративно расстреливающая рыжую красавицу. Одна из женщин с опозданием крикнула:

— Амос, сдаётся нам, что ты из Москвы хозяйку для своих хрюшек привёз?

Тулупкин, не оборачиваясь в ответ, лишь махнул рукой.

Дойдя до цели, мужчина вдруг остановился и посмотрел на девушку.

— Ты затмила мой разум, и я забыл тебя предупредить о мужском холостяцком беспорядке. В нём ты можешь наткнуться и на пустые бутылки.

— Меня это меньше всего беспокоит, — Милана прильнула к Амосу, — я в тебе увидела настоящего мужчину со своими грехами, который по духу подходит мне. На остальное я закрываю глаза.

— В таком случае прошу в мою обитель и не суди строго.

Снаружи эта обитель выглядела, как большой деревенский деревянный дом, огороженный невысоким деревянным забором с металлической калиткой. А вот внутри напоминал городскую трёхкомнатную квартиру со всеми удобствами, включая отопление, холодное и горячее водоснабжение из собственного источника. В доме имелись просторные туалет с ванной и кухня. Вся обстановка в помещениях соответствовала современному уровню. Милана, осмотрев всё это, покачала головой.

— Впечатляет, и по якобы имеющемуся беспорядку я могу сделать вывод, что здесь живёт настоящий хозяин. Ты и твой дом превзошли все мои ожидания, — Милана достала из сумочки мобильный телефон, — я с улицы позвоню подруге и скажу ей, чтобы меня сегодня не ждала.

— А я позвоню своему работнику, чтобы они с женой приготовили нам шашлыки и закуски. Сегодня у нас здесь состоится праздник, надеюсь, по поводу судьбоносной встречи.

— У меня появилось такое ощущение, что я окунулась во что-то родное и давно мне знакомое, — Милана прикоснулась губами к щеке мужчины, — спасибо тебе, что ты повстречался на моём пути.

— Я не могу поверить своему счастью. За что небеса послали мне такой подарок в серой жизни? Не пойму.

— Ты просто хороший человек и заслуживаешь лучшей доли, но не будем терять время, — девушка вышла на улицу.

Спустя некоторое время в беседке на берегу живописного водоёма в окружении плакучих ив, под аромат шашлыков Амос и Милана продолжили говорить о своих чувствах. Девушка в свете клонившегося к горизонту солнца и под воздействием вина разжигалась всё ярче и ярче. Её глаза светились любовью, а слова её для Амоса звучали, как соловьиная трель.

— Я влюбилась в эти места с первого взгляда, и сейчас у меня в душе рождаются очень тёплые волнительные чувства к тебе. Быть может, это любовь.

— А у меня нет сомнений, — мужчина сделал глоток хлебного кваса из бокала, — я в тебя влюбился, как только ты вошла в автобус, правда, сначала испугался своего состояния, как и тебя, поскольку по своим меркам я считал себя недостойным даже твоего внимания. Но теперь я уже не представляю своей жизни без тебя.

— Мне надо подумать, прежде чем дать тебе ответ. То, что я оказалась здесь, ни в коем случае не означает, что я какая-то там ветреная беспутная вертихвостка. Я очень даже серьёзная девушка, испытанная семейной жизнью и трагедией, — глаза Миланы заблестели от слёз.

— Я это чувствую душой и сердцем, — Амос нежно погладил руку девушки, — могу я узнать о твоей трагедии более подробно?

— Коль у нас зарождаются серьёзные отношения, то между нами не должно быть тайн. Я расскажу, — Милана глубоко вздохнула, — мой муж был бизнесменом средней руки и владел несколькими ветеринарными аптеками-магазинчиками. Любви у нас не было, но жили душа в душу. И возможно, муж остался бы жив, расскажи он мне о тайне, которая вскрылась лишь после его смерти. Оказывается, муж был серьёзно закодирован от алкогольной зависимости, кроме этого у него возникала аллергия на вино, которая могла вызвать смерть. После двух лет совместной жизни мы решили родить ребёнка, но смерть распорядилась по-своему. Она, очевидно, воспользовалась стечением обстоятельств и загнала мужа в тупик, а потом отправила в мир иной, — девушка снова тяжело вздохнула, — в тот день у мужа возникли неприятности на работе. Одна из покупательниц обвинила его в торговле некачественными препаратами, от чего собачка женщины чуть не умерла. В магазин нагрянули проверяющие. В этот же день при возвращении домой у него сломался автомобиль. Вечером мужу кто-то позвонил с угрозами отобрать бизнес, если он не заплатит определённую сумму денег, а тут я ещё со своим гвоздём пристала. Я давно его просила отремонтировать вешалку в прихожей. Для этого всего-то надо было прибить одну её сторону гвоздём. Муж отмахнулся. Я на него накричала, обозвав «бабой». Он психанул и закрылся на кухне. А там у нас находился бар с алкогольными напитками. Но я-то не знала, что ему пить нельзя, особенно «Вермут». Через час я постучала в дверь, муж в ответ что-то промычал пьяным голосом. Спустя некоторое время я снова постучала, но муж уже не ответил. Сквозь матовое стекло в двери я, увидев его спящим за столом, махнула рукой и поехала к подруге, которая перед этим приглашала в гости. Утром, вернувшись домой, я нашла ключик от кухонной двери, открыла её и обнаружила мужа мёртвым. На столе стоял недопитый графин с вином, которым я за день до этого угощала подругу. Но графин я убирала в бар. Возможно, пьяный муж, потеряв контроль над собой, и выпил смертельную жидкость. Но как потом выяснилось, ему вообще нельзя было пить спиртного. Муж получил двойной удар.

— Печальная, трагическая история и нелепая смерть, — Тулупкин махнул рукой, — мне тоже приходиться теперь держаться подальше от спиртного и особенно, как ни странно, от «Вермута».

— Хорошо, что ты мне об этом рассказал. Теперь мы вдвоём не дадим зелью тебя победить, — девушка улыбнулась и посмотрела в сторону дома, — может, мы сделаем перерыв для испытания наших душ и тел.

Амос поднялся, подошёл к рыжей орхидее и поцеловал её в губы. Милана прошептала:

— Я люблю это делать не спеша, чтобы полностью насладиться плодами любви и страсти.

— Двуспальная кровать в нашем распоряжении, только нужно застлать чистые простыни.

— Я это сделаю с большим удовольствием. Это будет началом нашей любовной игры.

2

На следующий день в восемь часов утра, скрипнув калиткой и стукнув в дверь для приличия, в дом Амоса вошёл симпатичный голубоглазый мужчина ростом выше среднего с накаченной фигурой, с короткой стрижкой русых волос и с играющей улыбкой на загорелом лице.

— Эй, соня-просоня, подъём! — мужчина заглянул в спальню к фермеру и на секунду замер, поскольку на него большими голубыми глазами смотрело обнажённое солнце, — извините, я подожду на улице, — гость попятился назад.

— Подожди в зале, мы сейчас встанем, — из спальни раздался довольный, умиротворённый голос Амоса.

Мужчина, которому от роду было тридцать девять лет, прошёл в гостиную, снял вязаную шапочку чёрного цвета, расстегнул спортивную, пестрящую яркими цветами курточку с капюшоном и, усевшись на диван, подумал: рыжая молодая красотка и пухленький побитый алкоголем фермер — это два несовместимых существа. Но в жизни бывает всякое. На столике гость заметил детективный роман, написанный известным писателем Провом Благоновым, и усмехнулся.

Через пару минут несовместимая парочка в халатах предстала перед гостем.

— Привет, Карп Худасов! Прежде всего разреши тебе представить мою будущую жену Милану Порокину. Сегодня утром мы решили подать заявление на регистрацию брака.

Милана встала перед гостем и мило улыбнулась.

— Я удивлена, что в такой отдалённой деревне обитает такой непохожий на местных аборигенов мужчина.

— Он приблудный художник из Москвы, — Амос усмехнулся, — ему понравились наши пейзажи. Живёт здесь уже неделю.

— Теперь ваши места станут ещё краше, — Карп встал с дивана и поцеловал руку девушке, — ой, извините, я неправильно выразился. Теперь пейзажи поблекнут на фоне вашей необыкновенной красоты. Но я зашёл сюда по велению живота, который требует молочной сыворотки, — Худасов посмотрел на Амоса, — она готова?

— Забирай хоть целое ведро. Оно на веранде, — сегодня у нас в связи с подачей заявления в ЗАГС ожидается продолжение праздника. Поэтому прошу быть на берегу водоёма в беседке в три часа дня.

— Я в восторге от приглашения и буду в установленном месте без пяти минут три, — Карп вышел на веранду, взял ведро с сывороткой, полученной от отжима творога, и направился по тропинке к дому бабки Нины, в котором снимал комнатку. Небо стало хмуриться, повеяло зимним холодком. Мужчина накинул капюшон на голову и, ускорив шаг, подумал: в глухом, тихом месте происходит странное событие, и это странно и необычно. Интересно будет узнать дальнейшую судьбу этой парочки. Надо будет эту рыжую красотку нарисовать на фоне заката и потом картину в числе других отправить на выставку в Москву и, наконец-то, вступить в Союз художников России.

Карп пришёл во двор старенького покосившегося дома, в котором копошилась пожилая женщина. Баба Нина, увидев постояльца с ведром, произнесла:

— Давай свой эликсир, я в него мёда добавлю, и пей на здоровье.

— Ты тоже эликсирься, проживёшь тогда до ста пятидесяти лет.

— Мне до сотни осталась пятёрочка. Вот, проживу их и пожалуй хватит топтать землю, женщина с прямой осанкой взяла ведро и бодро скрылась в сенях.

— Дай мне, Господи, — Карп посмотрел на небо и перекрестился, — дожить до её годов в здравом уме и на своих ногах.

Худасов снова посмотрел на небо и подумал: надо подыскать фон для рыжеволосой возмутительницы местного спокойствия. Водоём, беседка, ивы и хмурое небо, это, очевидно, то, что надо. Карп крутанул головой и удивился: однако, сегодня уже первый день зимы, а её приход почти и незаметен. Снега нет, мороза нет, ветер холодный, но неколючий, небо хмурое, но скорее осеннее, чем зимнее, и травка кое-где ещё зеленеет. Очевидно, в природе грядёт потепление, а следовательно, дай Бог, и в человеческих отношениях станет больше тепла. Ведь во Вселенной всё взаимосвязано, и хочется дожить до того момента, когда на Земле наступит рай. А для этого надо всего-то вести здоровый образ жизни, пить сыворотку с мёдом и сеять вокруг себя добрые и полезные семена. Но этого, конечно, недостаточно. Для продления жизни человека необходимы революционные достижения в медицине и инженерной генетике, которых без достаточных средств не достичь. В данном деле могла бы помочь кучка миллиардеров, владеющих основным богатством на Земле. Но многие из них в первую очередь беспокоятся о себе и о своих семьях и в последнюю о всех остальных. Поэтому рая на земле простому художнику не дождаться, но максимально продлить жизнь он в состоянии, заботясь о своём здоровье и, как это не парадоксально звучит, наладить взаимопонимание со своей энергией смерти, постоянно витающей над головой, убедив её, что жизнь на праведном земном пути прекрасна. Художник покрутил рукой над головой и воскликнул:

— Эй, уважаемая смерть, может мы с тобой договоримся о совместном столетнем пути. А потом, глядишь, и ты трансформируешься из противоположности рождению человека в его бесконечного попутчика, охраняя от всех напастей.

— Эй, милок, — баба Нина громыхнула кастрюлей, — с тобой всё в порядке? Попей сыворотки с мёдом и иди завтракать, а то я смотрю, ты от своих мыслей головой странно начал крутить.

— У меня, Нина, в крутящейся голове рождается философская теория жизни и смерти, — Карп посмотрел в ясные глаза женщины, — вот вы, как относитесь к смерти? Она кто для вас?

— Я, милок, о ней почти не думаю и повода вмешиваться в мою жизнь ей не даю, хотя знаю, что она, окаянная, всегда где-то рядом и, возможно, ждёт когда я споткнусь, а возможно, и наоборот помогает мне. Почему я так думаю, — женщина улыбнулась, продемонстрировав наличие во рту своих зубов, — а потому, что был в мой жизни страшный период под названием Великая Отечественная война, когда немецкие фашисты пёрли на нашу землю с целью уничтожить нас и поработить. На фронт я ушла добровольцем и стала там медсестрой. Однажды, когда наш полк выходил из окружения, я с группой бойцов наткнулась на засаду. Многих тогда убило, а один из красноармейцев оказался тяжелораненым. Мы находились на открытом участке. Была зима. До спасительного леса оставалось метров пятьдесят. Я потянула бойца и стала считать метры. Молодой парень стонал и шептал: «Брось меня, спасайся». Но я, стиснув зубы, продолжала тянуть его и считать метры. Когда до леса оставалось совсем немного, я почувствовала острую боль в области груди от вражеской пули. В горячке я продолжила ползти дальше, но силы быстро покидали меня. Боец старался одной ногой облегчить мои усилия. Что я запомнила в последний момент, так это то, что я обратилась с просьбой не к Богу, а к смерти сохранить мне и бойцу жизни. Очевидно, тогда смерть, видя несправедливость и злодеяния фашистов, сжалилась над нами. Мне потом уже в госпитале рассказали, что к нам на помощь подоспели двое красноармейцев, — Нина вздохнула, — вот такая, милок, у меня вышла история со смертью. В годы войны много наших полегло за освобождение Родины, но возможно жертв было бы больше, если бы не бунт смерти против несправедливости.

— Дай вам Бог, Нина, жить долго в гармонии со своей энергией смерти и не давайте ей повода когда-либо постучаться к вам в дверь, — художник задумался и пошёл выбирать фон, на котором он будет рисовать новую местную достопримечательность, позабыв о сыворотке и о завтраке.

3

Пару литров сыворотки художник Худасов, вернувшись с прогулки по окрестностям, всё же выпил, но к еде, приготовленной бабой Ниной, не прикоснулся, приберегая место в желудке для праздничных шашлыков.

На праздник в честь знаменательного события собралось более тридцати человек, включая работников хозяйства. Поскольку на улице похолодало, застолье устроили в просторном зале в доме фермера. Владелец скота, кур и земли восседал со своей будущей женой, одетой в свое декольтированное платье, в белой рубашке во главе стола. Когда последний стул был занят Карпом, Амос поднялся и торжественно произнёс:

— Друзья, я счастлив, что всё так произошло, прошу праздновать, можете все напиться и остаться у меня ночевать. Тосты и чоканье необязательны.

Гости только этого и ждали. Вскоре в доме установился сплошной галдёж. Среди гостей были представители разных деревенских социальных прослоек: рядом с Тулупкиным сидела депутат местного Совета, а рядом с Миланой директор местного сельскохозяйственного предприятия. На празднике присутствовали и трактористы, и доярки, и другие работники полей и ферм. В какой-то момент, когда в доме возникло относительное затишье, Карп встал и громко произнёс:

— Друзья, я тоже счастлив за людей, которые решили связать свои судьбы для совместной жизни, счастлив ещё и тем, что в этой прекрасной деревне, где оказался по воле случая, я понял одну простую истину, что не место красит человека, а человек место. Люди, живущие в этих благодатных местах, превратили их в уютный, комфортный общий дом. Пусть деревня Булдиново живёт в веках, а Амос и Милана продолжат здесь род человеческий. Прошу за это всех выпить.

Гости, находясь в разной весовой категории и в разной степени опьянения, сделали это с превеликим удовольствием, и галдёж возобновился, а потом зазвучали и песни.

Во время перерыва Амос и Милана вслед за гостями вышли на улицу. Карп, уличив момент, подошёл к счастливой парочке.

— Праздник удался, но я не об этом, — художник подмигнул фермеру, — я хочу твою будущую жену и твой водоём с ивами увековечить на холсте. Скоро в одном из салонов Москвы состоится выставка. Там будут и мои картины.

Милана запрыгала от радости.

— Как здорово! На меня будут глазеть тысячи людей, как на Мону Лизу Джоконду.

— Вы просвещённая девушка, — Худасов удивлённо качнул головой, — если Амос не будет возражать, вторую Джоконду мы можем начать создавать завтра, когда полностью рассеется темнота.

— Я никогда не буду возражать Милане, лишь бы ей было хорошо, — фермер поёжился, — стало холодать, пойдёмте в дом и продолжим праздник. Кстати, завтра обещают снег.

— Это будет как раз кстати, поскольку рыжая красавица на фоне непорочного белого снега будет выглядеть намного эффектнее, чем в окружении унылого серого пейзажа.

Всё когда-то начинается и всё когда-то заканчивается. В этом утверждении есть исключение. Бог и Вселенная бесконечны, бесконечен путь в их познании. Праздник в жизни человека — это мгновение, которое, не успев начаться, уже заканчивается. Праздник в доме Амоса закончился поздно вечером. Для некоторых гостей он затих намного раньше из-за не рассчитанной дозы спиртного на килограмм веса. Тулупкин застолье выдержал с честью, выпив за вечер два фужера кваса и отправился в кровать с молодой красавицей в полном сознании. Лишь его душа была перевозбуждена и жаждала любви. Милана этому обстоятельству только радовалась и готова была отдать будущему мужу всю себя.

Карп вернулся в свою крохотную комнату почти трезвым. Выпив перед сном кружечку сыворотки с мёдом, художник лёг на кровать, прижался к тёплой русской печке и окунулся в свои размышления.

4

Карп вышел на улицу и зажмурился от ослепительной белизны. Тропинка, ведущая на дорогу и к дому фермера Тулупкина, была спрятана под пятисантиметровым белым покрывалом. Художник осторожно сделал первый шаг, потом второй, после чего уверенно пошёл вперёд, оглядываясь на оставленную цепочку своих следов на первом снегу. Было уже десять часов дня. В воздухе чувствовался лёгкий морозец. Карп дошёл до дома фермера, поднялся на крыльцо и хотел было стукнуть в дверь, но она открылась, и на пороге засияло рыжее создание природы, которое очаровательно улыбаясь, проворковало:

— Карп, я тебя уже заждалась, я жажду славы, скорее за работу.

— Работать будем в доме, чтобы не заморозить твоё прелестное личико. Фон я набросал ещё раньше. Всё необходимое при мне, — Худасов окинул взглядом специалиста формы натурщицы, — будешь позировать без плаща. Ты со своей фигурой на фоне белого снега вызовешь бурю эмоций и у знатоков живописи, и у простых граждан.

— Я знаю, художники любят писать обнажённых женщин, — Милана, пропуская Карпа в дом, хихикнула, — может, и я для этого сгожусь?

— Мы обсудим это позже, — художник произнёс это очень серьёзно, вошёл в зал и посмотрел на девушку — если возникнет такая необходимость, и если ты изъявишь такое желание, и если даст согласие на это твой будущий муж. Кстати, где он?

— Делает обход своих владений, — Милана снова хихикнула, — я думаю, он не будет против любых моих желаний.

— В таком случае, раздевайся, — лицо Карпа было непроницаемым.

— Ты это серьёзно? — девушка стала расстёгивать пуговицу сзади на платье.

— Пока шучу, — Худасов улыбнулся и усадил Милану на диван, — ну а дальше видно будет. Сначала давай разберёмся с одной картиной, — художник стал нежно колдовать над позой девушки, учитывая освещение. Разобравшись с ней, Карп красноречиво посмотрел на декольте, — может, груди стоит больше обнажить? Они у тебя красивые.

— С большим удовольствием. Ради искусства я готова пожертвовать всем, — девушка приподняла свои прелести так, что они полностью обнажились, — ой, извините.

— Бывает, — Худасов усмехнулся, — соски спрячь, остальное оставь. Вот так сойдёт, — художник отошёл на необходимое расстояние, расставил и разложил принадлежности для творчества и, сделав первый штрих, улыбнулся, — у меня появилось вдохновение, поэтому должен получиться шедевр.

— А у тебя больше ничего не появилось, — девушка улыбнулась, как Джоконда.

— Я мужчина с нормальной ориентацией, и этим всё сказано. Возможно, мы вернёмся к этому разговору после твоей свадьбы с Амосом. А до неё, извини, как-то неприлично наставлять рога твоему будущему мужу, — Карп подошёл к девушке, чуть больше обнажил её груди и вернулся к мольберту, — я не святой и не отказываюсь от тех удовольствий, которые мне посылает судьба.

— Мы обязательно напишем меня обнажённой, — Милана снова загадочно улыбнулась, как Мона Лиза.

Возможно, тогда у меня появится ещё большее вдохновение.

Через три дня Карп Худасов уехал в Москву, пообещав Милане быть на её свадьбе.

5

Свадьба Миланы и Амоса состоялась в начале второй декады декабря. Состав гостей её незначительно, но существенно расширился. Со стороны невесты на торжество прибыла подруга из Москвы. Со стороны жениха из соседнего района приехал двоюродный брат по линии матери. Все приглашённые во главе с молодожёнами разместились в зале дома Амоса за столами, расставленными вдоль стен буквой «П».

Карп Худасов, сидевший недалеко от молодых, с удивлением заметил, что Амос не так уж сильно и не подходит Милане. Очевидно, сглаживающим эффектом послужили его чёрный костюм, белоснежная рубашка с ярким галстуком и модная стрижка. Милана со своими рыжими локонами, спускающимися на плечи, и в белом свадебном платье, по-прежнему выглядела неотразимо.

Старт свадьбе дал деревенский гармонист и тамада. А потом пошло и поехало в стиле «после первой и второй перерывчик небольшой». В середине торжества было предоставлено слово и Карпу. Художник, продемонстрировав свой стильный костюм, застегнул на нём одну пуговицу и сказал:

— Друзья, господа, товарищи, я как художник честно признаюсь, что такой красоты и идиллии, какую излучают Амос и Милана, я ещё в природе не встречал. Дай им такой же красивой и сладкой жизни, — Худасов пригубил стопку с водкой, — однако, господа, горько! И все господа дружно закричали, — горько! горько! горько!

В первый перерыв Милана, проходя мимо художника, хихикнула и шепнула:

— Учти, я уже замужняя женщина и готова позировать для второй картины.

— Учту, — шепнул Худасов и, удалившись от источника повышенной опасности на безопасное расстояние, подумал: самая настоящая рыжая фурия. Чтобы познать её внутренний мир, очевидно, надо с ней вступить в более тесный контакт, на который она намекает. Амос ему не друг, сам он — свободный художник со свободными взглядами на жизнь и любовь.

Через три дня после свадьбы Карп утром пришёл к Амосу за сывороткой. Фермера дома не было. Вышедшая из спальни в коротком халатике Милана потянулась и тихо заговорчески произнесла:

— Может быть, устроим репетицию перед работой над новой картиной?

— Можно и устроить. Есть ли для этого время? — в глазах Карпа запылал огонь.

— Муж вернётся часа через два, — девушка сбросила с себя халатик, — и как? Гожусь я с такой фигурой для позирования в обнажённом виде?

— Вполне. Ни один художник на свете не устоит перед такой красотой, — Карп быстро разделся и шмыгнул в спальню следом за замужней женщиной, которая прыгнула на кровать, как кошка.

Карп то ли в качестве хищника, то ли жертвы тоже бросился на ложе любви.

Когда постельные сцены со стонами закончились, Худасов со словами «я не трус, но я боюсь» быстренько оделся и вышел на улицу, огляделся и вернулся в спальню к девушке.

— Я решил работу с твоим обнажённым телом начать прямо сейчас, — Карп достал из кармана небольшой фотоаппарат, — я его всегда ношу с собой, чтобы запечатлевать всё красивое, и тебя сейчас тоже сфотографирую, а потом уже с фотографии нарисую твое прекрасное тело на фоне голубого неба, нежащегося, допустим, на розовом облаке.

— Я рассчитывала на длительное позирование, — Милана надула губки, — чтобы доставить тебе и себе удовольствие.

— Не будем посвящать в наши дела твоего фермера от греха подальше, — Карп сделал несколько снимков с разных позиций и усмехнулся, — теперь замуруй своё обнажённое тело в крестьянскую одежду и пойдём прогуляемся на свежий воздух. Есть разговор.

— Может, повторим? — жена хозяина кур и земли с неохотой встала и, видя неумолимое лицо художника, виляющей походкой пошла одеваться.

— Я жду тебя в беседке, — Худасов махнул рукой и вышел на улицу, где мороз стал усиливаться на глазах.

Художник пришёл к водоёму, который находился метрах в пятидесяти от дома Амоса, и заметив, что вода возле берега стала покрываться тонкой кромкой льда, подумал: совсем скоро в этих местах наступит мёртвый сезон с сугробами, заметёнными тропинками, безлюдьем. Лишь дым из труб по утрам и вечерам будет свидетельствовать, что в деревне теплится какая-то жизнь. Мысли Карпа прервала женщина, появившаяся из-за кустов, которая была одета в тулуп и валенки. Голова местной селянки вместе с лицом была укутана большим пуховым платком. Женщина подошла вплотную к мужчине и печально произнесла:

— Времена для секса на лоне природы настали неподходящие. Что делать? Что делать? Даже и не знаю, что предпринять в такой экстремальной ситуации.

— Милана! Однако, можешь ты удивлять, — Худасов потёр холодные уши, — но возникает вопрос: зачем тебе деревня и фермер в придачу? Ты же городская.

— Не совсем, родилась я в центре сельского района, где прожила до совершеннолетия. И только после этого поступила в областной университет, чтобы выучиться на юриста. После окончания учебного заведения опять спустилась в район, где некоторое время поработала адвокатом. Спасибо подруге, которая смогла зацепиться в Москве после окончания медучилища. Она и помогла мне перебраться в Москву. Адвокатом я там не потянула, поэтому вышла замуж за бизнесмена. Спасибо и ему, что обеспечил более-менее приличную жизнь и царствие ему небесное. К сожалению, он безвременно ушёл в мир иной. Вот теперь я здесь. Спасибо Амосу, — девушка задумалась, — даже не знаю за что его и благодарить. Но всё равно спасибо ему хотя бы за ласку.

— И сколько же ты, красна девица, побыла вдовой? — художник снова потёр уши под вязаной шапочкой.

— Ровно три месяца. Но жизнь быстротечна, и зачем горевать долго по человеку, которого не любила и, притворяясь, понапрасну лить слёзы. Мне встретился Амос, и я его сделала счастливым. Это что плохо? Я думаю, что и тебя я тоже сегодня осчастливила. По-твоему, я заслуживаю осуждения за это?

— Этот вопрос из области философии, которой, кстати, я немного увлекаюсь. Я хочу представить смерть, как живое существо и изобразить её на холсте. Сейчас ищу для неё подходящий образ. А тебе я, конечно, благодарен за прекрасные мгновения наслаждения и не осуждаю твои поступки. У тебя свой путь к счастью. Но подобные пути могут привести и в тупик, и к краю пропасти. У тебя слишком горячее тело и необузданная душа, — Карп ловким движением засунул руки под тулуп девушки, — пусть секунду погреются.

— Твой путь не праведнее моего. Ты переспал с замужней женщиной и сейчас меня лапаешь, — Милана усмехнулась, — пошли ко мне, там продолжим философствовать, а то ты здесь превратишься в сосульку. Заодно и выпьем чего-нибудь, и муженька моего пригласим в компанию.

— Хорошая идея, тем более, что для этого есть повод. Я получил сообщение, что меня принимают в члены Союза художников России. В этом есть и твоя заслуга.

— Поздравляю. Это действительно надо отметить.

Амоса ещё не было дома. Милана, сбросив с себя верхнюю одежду, вопросительно с усмешкой на лице посмотрела на художника и прошептала:

— Успеем?

— Пошли к окну в зале, чтобы видеть вход в дом. Если что, разбежимся в разные стороны.

Милана, долго не думая, упёрлась руками в подоконник и выгнула спину.

Фермер пришёл домой, когда любовники сидели на диване. С момента окончания их греховных действий прошло минут пять. Амос вошёл в зал и обрадованно воскликнул:

— Привет, Карп! Я смотрю по твоим раскрасневшимся щекам, что моя сыворотка идёт тебе только на пользу.

— Сыворотка, мороз, чистый воздух, тепло твоего дома — это молодильный коктейль для организма, подпорченного городским смогом, — Худасов поднялся с дивана, — а я заскочил на пару минут по двум вопросам: как всегда за сывороткой и с предложением отметить у тебя в доме моё вступление в Союз художников России.

— То и другое выполнимо. Мой дом для гулянки в твоём полном распоряжении.

Милана встала и обняла мужа.

— Ты свои дела, милый, все решил?

— С директором предприятия пришли, как говорится, к консенсусу. Решили овцеводством заняться совместными усилиями и довести поголовье животных до нескольких тысяч. Прибыль будем делить пополам.

— В таком случае я забираю Милану для похода в магазин, — Карп натянул до глаз вязаную шапочку чёрного цвета.

— Можете взять машину. Она в гараже, а ключи от неё в прихожей на столике, — фермер поцеловал жену в щёчку, — а я тем временем перекушу и схожу в овчарню. Забыл сказать: сегодня приезжает мой двоюродный брат с семьёй. Вы с ним познакомились на свадьбе. Директор выделяет ему дом. Он будет работать на нашем совместном предприятии зоотехником. Пару дней его семья поживёт у нас.

За руль «Хонды» сел Карп, который выехав из гаража, произнёс:

— Разговор по душам продолжим, вернувшись из магазина, если ему не помешают нежданные гости в лице брата Амоса. Тебе муж о нём и о его семье что-нибудь рассказывал?

— Силуян на год старше мужа. Он единственный двоюродный брат Амоса. Где-то есть и троюродные, но муж с ними не поддерживает связь, — девушка качнула головой, — именно по настоянию Силуяна, фамилия которого Дулин, Амос закодировался и что удивительно, почти в то же время и в той же частной наркологической поликлинике, где кодировался мой первый муж, и где по сей день работает моя подруга-землячка.

— Это очень даже любопытно и странно. А всякие странные ситуации в жизни ведут и к странным необычным последствиям, — Карп плавно нажал на тормоз и остановил машину, — мы приехали для того, чтобы скупить полмагазина.

— Но не будем забывать об экономии и размерах наших желудков, — Милана вышла из автомобиля и грациозно зашагала ко входу деревенской достопримечательности.

6

В связи с приездом Силуяна с семьёй, состоящей из жены Нади и десятилетней дочери Маши, запланированное мероприятие началось лишь в шесть часов воскресного вечера. Мороз к этому времени усилился до десяти градусов. Но в доме Тулупкиных было тепло от батарей автономного отопления и от горячих сер