– Как ты думаешь, смогу я научиться так же, не сильно покалечившись? – кротко спросил Том, потирая локти, которые все еще болели после недавнего падения.
– Что дашь, если расскажу секрет? – спросил Дэн.
– Новый складной нож – там целых пять лезвий, и только одно сломано!
– Давай сюда!
Томми протянул ножик, нежно глядя на гладкую рукоятку. Дэн, внимательно рассмотрев вещицу, сунул ее в карман и пошел к выходу, бросив через плечо:
Маленький дом был по-прежнему тихим, солнечным и уютным, как в тот день, когда Мэг зашла в него невестой десять лет назад, только тогда стояло лето, и повсюду благоухали цветы, а сейчас была осень, и сухие листья с шуршанием падали на землю, обнажая ветви. Невеста стала вдовой, однако лицо ее по-прежнему светилось покоем; умиротворенность, присущая глубоко верующей душе Мэг, невольно передавалась тем, кто пришел разделить ее горе.
Нат вздохнул, потому что у него не было ни отца, ни денег, и вообще ничего и никого на всем белом свете, кроме пустого кошелька и мастерства, спрятанного в кончиках десяти пальцев.
Уверен, мальчик придется тебе по душе. Бедняга осиротел, болен, и у него никого нет. Он был уличным музыкантом, я нашел его в каморке, оплакивающим умершего отца и утраченную скрипку.
