Юрий Николаевич Тынянов кажется мне мозгом языка моего личного XX века, треть своего времени оба они боролись с безумием и распадом. Возможно, Тынянов мог бы служить метафорой / эмблемой / маскотом этого советского века — блестящего, чудовищного, распадающегося в безумие и пытку.
Как он был печален, и как он был смешлив, и как он был молчалив, как он был взрывчат, и как он был жалок, и как он был. Он был прелестный, прелестный. Молниеносный, смеющийся, ртутный.
