Можно говорить о том, что мы наблюдаем сегодня очередной пересмотр понятий приватного и публичного и фотография опять оказалась в центре этой проблемы.
мы уже приучены держать в уме тот факт, что часть «сюжета» всегда остается за кадром, а искусство перформанса (и следом современный театр) несколько десятилетий занимается вопросом взаимной сообщаемости жизни и искусства.
На основании всего сказанного выше можно сделать вывод, что фотография эротического жанра противостояла общей тенденции сдерживания жизни тела, характерной для XIX века.
Сконцентрированная в образе на фотографии, она разжимается как пружина и объединяет эфемерное тело модели и тело зрителя, приобщая последнего к жизни собственной физической реальности.
Фотография же моментально преобразует объект на снимке в артефакт прошлого (о чем упоминают в своих исследованиях Сонтаг и Беньямин), поэтому составная фотография даже при соблюдении всех маркеров традиционного плоскостного изображения прочитывалась иначе, чем живописное произведение
Таким образом, в области художественной практики одна из линий соприкосновения живописи с фотоснимками тела, связанная с использованием фотоматериалов вместо настоящей натуры, выдает отношение к телу как к исходному черновому материалу
Для импрессионистов опыт фотографии отразился в обретении новых композиционных ракурсов (вид на улицу сверху, обрезанные в пространстве живописного полотна предметы и фигуры, словно случайно оказавшиеся в кадре) и в том стремлении запечатлеть мимолетное мгновение
Не совсем справедливо мнение, что художники переняли у фотографии сам принцип работы на пленэре, подразумевающий поиск сюжета непосредственно вне помещения мастерской и создание изображения под открытым небом.
