Второе правило мудрой экзистенции обладало еще вот каким преимуществом: пока беды не стряслось, не психуешь, потому что не из-за чего; а когда она нагрянула, психовать уже поздно. Двойная польза для нервной системы.
Ну то-то. — Госпожа Чегодаева погладила дочку по гладкой щеке. — Что твой Романов? Студент. Притом не юрист, не медик, а ма-те-матик. — Она поморщилась. — За душой ни гроша, а когда выучится, будет зарабатывать копейки. Добро б еще из приличной семьи. Сын учителишки. Фи! — Мама, что ты говоришь! Это низко! — попробовала возмутиться Симочка, но Антония Николаевна срезала ее несокрушимым аргументом. — Низко жить в убожестве и нищете. Уж мы-то с тобой отлично это знаем. Спасибо твоему папаше, чтоб ему в гробу перевернуться.
Одно движение, и резидент исчез за углом. — Вы двое по забору! — быстро распорядился Лучников. — Вы трое налево! Михалыч, Степа, за мной! Врёт, паскуда, не уйдет! И точно, не ушел.
Новая служба оказалась еще хуже, чем про нее рассказывали. Но штабс-ротмистр стиснул зубы и с тем же старанием, с которым в свое время учился вольтижировке и джигитовке, принялся осваивать науку тайной войны.
Одно из главных качеств, потребных контрразведчику, — терпеливость. С этим у Козловского было неважно. К девяти часам он весь извелся, нефритовый папиросный мундштук прогрыз чуть не насквозь. Курить при этом не курил. Довольно странно было бы, если б из густых кустов, росших сразу за оградой платформы, запахло бы дорогим египетским табаком.
У германцев, как в пчелином улье, всякий агент имеет свою специализацию. Есть информаторы по мобилизации, по военной технике, мастера диверсий, проводники, вербовщики, целая сеть распространителей слухов. Заготовлены конспиративные квартиры, тайники, склады взрывчатки.
