Были бы они павлинами – меня бы сейчас убило хвостом Кристиана, настолько явно он его распушил.
Какие еще алименты? – Кристиан начал медленно краснеть от злости.
– На трех садовых гномиков, что от тебя родила статуя светлейшей. Нехорошо оставлять без средств к существованию наследников.
Свадьба? – фыркнул невесть откуда взявшийся Рикард. – А ты алименты уже выплатил?
– Какие еще алименты? – Кристиан начал медленно краснеть от злости.
– На трех садовых гномиков, что от тебя родила статуя светлейшей. Нехорошо оставлять без средств к существованию наследников.
– Моль, выходи! Я тебе шубу принес.
А моль хриплым басом послала его… далеко.
– Невоспитанная, – фыркнул Рикард, пытаясь открыть шкаф. – Еще и сопротивляется, насекомое
Там кто? – нахмурился Рикард, показывая на шкаф.
– Моль!
– Моль?
– Моль!
– Моль – это плохо. Давай ее отравим!
– Не надо травить мою моль!
– А-а-а-а… наверное, она охраняет огурцы, да?
– Ты хочешь чаю или нет? – рассердилась я.
– Вообще я хочу тебя. Но перед молью стесняюсь…
– Патлатый дело говорит, – ввернул веское слово Дрю. – Бери лопату, Сырочек, и пошли. Будет у тебя хобби, по ночам трупы закапывать. Вот весь огород перекопаешь, к соседям пойдешь.
– Неизбежные риски, Николь, преследуют любого предпринимателя.
Знаешь, Сырочек, если прогорим с сыром, откроем театр.
Рикард направился к лестнице, неся меня на руках.
– Или бордель, – подумав, добавил призрак.
«Рикард – взрослый мужчина, у него есть потребности». Я подумала-подумала, да и сбежала подальше… от потребностей Рикарда.
Хорошо, что Кристиан его не слышал. И плохо, что слышала я, потому что очень хотелось засмеяться
