Всё равно, что высечь искру над стогом сена, пропитанного бензином. Стоило лишь слегка поцарапать паркет, как всё пространство квартиры взорвалось скрежетом. Отовсюду рванулись тысячи царапин, покрывая узором стены, потолок, двери, шкафы, горшки с цветами, оконные рамы.
Не знала, что эмпатия может быть настолько сильной. Никогда еще не ныряла в чужой психоз.
Озёрская знала лишь одно исключение. Некий физик каждую весну сам приходил в местную клинику. За небольшие деньги арендовал у знакомого главврача палату. Где-то в апреле впадал в частичное безумие и начинал покрывать обои частоколом формул. Спустя ровно месяц в больницу приходили представители ВПК и фотографировали всё это хозяйство, чем обеспечивали новый прорыв в российской оборонке
Мыши занимались тем же, чем и каждый вечер: изучали чужое безумие.
Их выпученные глазища фанатично сверкали, оспаривая монополию свечей на рынок сбыта фотонов.
